Сквозь Бесконечность. Акт Первый: Эра Отверженных - стр. 125
– Отпусти девочку. – На её обнаженный клинок упала первая капля дождя: с тёмного запада на город находила непроглядная штормовая тьма, пожирающая небосклон, будто некое древнее божество пробудилось ото сна, дабы исполнить предначертанное пророчество о конце света. – Отпусти её.
– Но-но-но-но! – Он вызывающе помахал пальцем. – У нас с тобой вся ночь впереди, не торопи события. – Он отпустил волосы Кары, и только сейчас Вишну заметила, что рот у неё залеплен чем-то вроде большого пластыря. – Знаешь, в чём я убедился с тех пор, как начал заниматься этим делом? М-м? – Он помедлил. – В том, что любая шлюшка рано или поздно ко мне возвращается. Я видел сотни девок, которые убегали из моего пристанища удовольствий и пытались начать новую жизнь, как они выражаются. Они становились кухарками, уборщицами, соцработниками, некоторые даже находили себе хахаля. Однако всё всегда заканчивалось одним: они ползли ко мне на коленях, готовые ко всему, лишь бы снова отсосать у какого-нибудь жирного толстосума за деньги. А знаешь почему? Потому что похоть и разврат заложены в ваших генах с самого рождения! Я могу взять четырехлетнюю девочку с любой планеты, и она всё равно вернётся ко мне, дабы выполнять свою работу. И я их беру! Я же не могу оставить этих шлюх на улице, ведь так?!
Он подмигнул, и в душе Вишну начала подниматься волна отвращения и гадливости: слушала она его вполуха, но один его вид, его интонации, его манера поведения – всё это доводило её до тошноты… Какой-то мудрец однажды сказал, что дьявола как такового не существует, но он всё равно является к каждому живому существу в разных своих обличьях. Сейчас перед ней стоял именно он – враг всей её жизни, и её самой, и всего человечества, и всего живого по совместительству.
Тонкие линии прохладного дождя прочертили воздух и украсили воду причудливым узором. Что же – если прорываться с боем, то лучшего момента и придумать нельзя: устаревшее оружие приспешников золотозубого, скорее всего, не приспособлено для таких условий, а потому с вероятностью процентов пятьдесят будет давать одну осечку за другой. Но что-то останавливало её… Будто ноги приросли к этой гадкой жиже, в которую она потихоньку погружалась…
– Но они должны платить цену. – Он снова осклабился, и Вишну чуть ли не привиделось, как она выбивает ему эти золотые зубы, заливая его глотку кровью. – Кто-то просто отправляется ко мне в койку, и, поверь мне, это лучшая из их бед: пара синяков, порезов и кровоподтёков погоды не сделает. Другие же… – Он посмотрел на Кару, которая, как теперь поняла Вишну, ни разу не всхлипнула и не застонала: либо она без сознания или в прострации, либо просто держится. – Другие отправляются наверх – к моим самым дорогим и уважаемым клиентам. Ты уже такого встречала, сука! Мне придётся дорого заплатить, чтобы уладить мой конфликт с семьёй этого деятеля…
Она вспомнила растёрзанного мальчика и тот кусок сала, который с таким удовлетворением копался в его детских органах.
– Отпусти её, – она говорила тихо, но он всё равно наконец услышал её, – возьми меня. Пусть девочка будет на свободе. Я сделаю всё, что надо сделать.
– Шлюхи всегда возвращаются. – Он не переставал улыбаться. – Что же ты сделаешь?
Она молчала. Он определённо играл с ней, но, чёрт возьми, сейчас было совсем не до гордости и не до чувства собственного достоинства.