Скучный попаданец, или 500 лет назад - стр. 34
Снова чокнулись, закусили, после чего Никодимыч стал разливать по глубоким мискам уху с крупными кусками рыбы. Какая рыба, Седов не определил, ясно, что озерная, а вот трав было добавлено много, что делало общий вкус ухи непривычным. Чувствовался укроп, а перца, конечно, не ощущалось – он сейчас здесь гораздо дороже и реже соли. Видимо, все проголодались, так как за столом почти не было разговоров. В голове у Николая Федоровича несколько зашумело. Снова поползи к главе стола кубки. «Пожалуй, еще одну, и хватит» – подумал Седов, но когда кубки уже налили и начали раздавать сидящим, внезапно подал голос князь:
–Прошу сказать свое слово старца Николая, как оно принято у потомков наших через пять сот лет.
«Третий тост» – полыхнуло в голове у Седова.
–Что ж, княже – тяжело поднялся он за столом с кубком в руке – и здравицы дорогим гостям, и благодарности хозяевам остались в обычаях застолий и нашего времени. Однако ж не знаю, когда, но за эти пятьсот лет родился еще один обычай. Так совпало, что именно третьей чаркой у воинов наших принято молча, не чокаясь, поминать погибших и умерших, тех, кого уже нет с нами. Вы все здесь воины или потеряли кого на той войне, что веками гуляет – и еще веками гулять будет – по Руси. Давайте же и мы почтим их вечную светлую память.
И он, сначала склонив на мгновенье голову, а затем молча приподняв кубок, в один длинный глоток его опустошил. Сверкнув глазами, князь последовал его примеру. Снова помрачнел оживший было Никодимыч. Предательски отсырели глаза у Федора, шмыгнул чему-то своему Ефим, закаменели Семен и Гридя. Стало белым лицо у стоявшего напротив Егора. Седов поставил кубок на стол и, дождавшись, когда все допьют, начал садиться, за ним сели и остальные. Доедали молча. Только когда Никодимыч вынес с кухни две больших посудины с горячим, исходящим паром взваром, а Машка принесла два блюда с чем-то типа маленьких лепешек или оладышек, народ снова оттаял и начал переговариваться. Грели руки чашками с взваром, оказавшимся травяным чаем, в основном на смородиновом листу, также в напитке определялись знакомые всем травы типа душицы и мед. Ощутимо наевшись и напившись, все тихо перебрасывались короткими фразами. Полностью сытый и немного нетрезвый Седов бездумно сидел, зажав в руке глиняную чашку со взваром.
–Что же, други – громко сказал князь – еще раз благодарим хозяина этого дома за хлеб-соль.
Все, вразнобой сказав слова благодарности, начали подниматься из-за стола, снова появившаяся с кухни Машка с помощью Егора стала собирать и утаскивать на кухню остатки и посуду. Николай Федорович на автомате дошел до куртки и, достав телефон, посмотрел время. Было всего без пятнадцать девять.
«Как долго тянется этот день – удивился Седов, убирая телефон обратно – Вроде бы столько всего произошло…»
–Старче – раздался голос князя – удобно ли сейчас тебе будет поведать нам о том, о чем мы вели речь нынче?
–А пожалуй, что и да – ответил Николай Федорович, поворачиваясь к оставшемуся сидеть на лавке князю – часа в полтора-два, думаю, уложусь. Только оставьте мне тогда взвара на пару чашек, горло промочить.
Пока заканчивали убирать со стола, Никодимыч обновил лучины, народ прогулялся до сеней, в общем, через пять минут все снова расселись за пустым столом, на котором остался только кувшин с поостывшим взваром, да несколько чашек, на случай, если кто еще пить захочет.