Скорбный урожай - стр. 5
С годами яблони постарели, стали кривыми и согнулись к земле, как и сама хозяйка дома. Элис давно уже не сажала молодые деревца. Пять лет назад она продала часть земли новым соседям, поскольку денег не хватало, а поддерживать сад становилось все труднее. Но ближайшую к дому часть сада Элис не собиралась продавать. Она не расстанется с яблонями, пока жива. А потом… что ж, потом Бетси добьется своего.
Элис услышала за спиной голоса, доносившиеся из гостиной, и, опустив голову на грудь, задышала медленно и ровно.
Из приоткрытой двери послышался шепот Анны:
– Тетя Элис спит, мама.
– Бедная старушка… тогда оставь ее, пусть подремлет, – отозвалась Бетси. – В последнее время она действительно очень…
Дверь, щелкнув, закрылась.
Элис Олкотт продолжала сидеть с опущенной головой.
Значит, «бедная старушка». Она стиснула зубы. Как ей выдержать эту неделю? Бетси в самом деле стала совершенно невыносимой. Хотя, если подумать, она никогда по-настоящему не любила племянницу, внезапно пришло ей в голову. Еще ребенком та вечно норовила командовать. И все-то она знала лучше других. Даже тогда. А уж теперь… О боже!
Элис раздраженно заерзала в кресле и приоткрыла глаза. Яблони расплывались в золотистом тумане. И все же Бет – дочь ее покойной сестры Лили – была единственной, кто у нее еще остался из близкой родни. Как славно, что она возится со старой теткой. Наведывается почти каждый месяц, наводит порядок и всякое такое. Впрочем, Бет из тех, кто всегда поступает правильно, о да, даже если не встречает в ответ благодарности.
Элис слегка улыбнулась. Ну, в конце концов, неделя не будет длиться вечно. Урожай соберут, и, как всегда, ей не придется платить сборщикам. Не могла же она допустить, чтобы ее яблоки осыпались и сгнили, даже если им все равно предстояло пойти под пресс на перерабатывающем заводе. Старые яблони избавятся от своего бремени, и завершится еще один год. А что до навязчивой идеи Бет с переездом в Сидней… Что ж, придется заставить ее понять раз и навсегда, что об этом не может быть и речи! Ей ничего не останется, как только смириться.
Элис откинулась на спинку кресла и стала смотреть на яблони.
Анна разлила по кружкам чай и бросила взгляд в окно над раковиной.
– О, смотри, там папа! – воскликнула она, заметив, как из-за угла дома показалась знакомая фигура и поспешила открыть заднюю дверь.
– Здравствуй, папа. Как ты? Все хорошо? – заботливо спросила она и забрала у него корзину, полную покупок.
– О, прекрасно, милая, – с улыбкой отозвался отец. – Я славно прогулялся.
«И все же он выглядит усталым, – подумала Анна. – Щеки слегка порозовели от ходьбы, но ладони ледяные».
– Мы как раз пьем чай. – Анна взяла отца под руку и повела на кухню, где их дожидалась улыбающаяся Бетси.
– Уилфи, похоже, ты замерз. Выпей чаю. Ты принес молоко?
– Да, я купил все, что ты просила, – откликнулся Уилфред и, обхватив ладонями теплую кружку, осторожно опустился на табурет. – Сегодня и впрямь холодновато, ей-богу! А где Элис?
– Дремлет на веранде. Не стоило будить ее ради чашки чая, – ответила ему Бетси. – Бедняжка выглядит такой старой, правда, Уилф? – добавила она, понизив голос.
– Да, пожалуй. Элис немного сдала, с тех пор как я видел ее в последний раз. – Он грустно улыбнулся. – Думаю, мы все стареем, Бет. Годы дают о себе знать.