Скиталец: Страшные сказки - стр. 16
Он мог бы вспороть собственный плащ — в ворот были вшиты пластины из сплава, что делало их прочнее чистого железа. Они-то как раз служили для защиты шеи, а не для того, чтобы отпугнуть проклятого, решившего вонзить в него зубы. Но он не знал наверняка, достаточно ли они тонкие, чтобы втиснуть их в щель.
— Просыпайся!
Звонкий голос Малы вывел его из раздумий. Бросив свои ухищрения, Морен кинулся обратно. Нырнув под полотном, он упал на то же место и принял то же положение, в котором его оставила Яга. Накинул на босые щиколотки верёвку, наскоро обмотал вторую вокруг запястий. Замер было, но, вспомнив про ноги, накрыл их плащом, чтобы скрыть пропавшую защиту. Опустил голову и прикрыл глаза, притворившись спящим.
Лишь теперь, затихнув, он расслышал шорох отворяемого засова и скрип двери. В комнату ворвался свет, и раздались стучащие шаги Бабушки Яги.
— Пойдём, дитя, — голос её стал удивительно ласков. — Я накормлю тебя, умою…
— Нет! — закричала Мала. — Я не хочу!
— Ну что ты? Пойдём-пойдём… Не бойся меня. Ты уж прости, что тебе пришлось всё это пережить. Я всё тебе объясню. А сейчас пойдём: негоже тебе оставаться рядом с этим проклятым.
Морен приподнял веки. Яга наклонилась, чтобы развязать девочку, затем протянула руку и помогла ей подняться. Мала пусть и неуверенно, но приняла помощь. Яга разогнула спину и вдруг закряхтела и заохала, будто от боли. Сделав шаг к выходу, она вдруг схватилась за плечо Малы и промолвила:
— Помоги старушке.
И та послушалась — под руку вывела Ягу из комнаты и даже сама закрыла за ними дверь.
Морен тут же вскочил на ноги и бросился к ней. Он слышал, как заскрежетал засов и Мала воскликнула:
— Не запирайте его!
— Это почему же? — последовал вопрос Яги.
— Он… он… — девочка явно не знала, что сказать. — А если он хороший?
— Тогда боги помогут ему. Не так ли?
Мала не нашла, что ответить, и тяжёлый засов опустился, отрезав Морена от неё.
«Чёрт, нет!» — он выругался — в сердцах и мыслях, — едва удержавшись, чтобы не пнуть дверь. Прикрыл глаза, сделал несколько вдохов, заставив себя успокоиться, и стремглав кинулся ко второй двери.
Ещё на бегу Морен скинул плащ и, подхватив стрелу с пола, вспорол воротник наконечником. Извлёк пластину, попытался вставить её в щель, но та оказалась слишком узкой. Выругавшись уже вслух, он вернул в зазор первый рычаг и попытался снова. От его усилий пластина таки погнулась настолько, что застряла, а засов не сдвинулся с места. Морен поднялся и сделал несколько шагов по комнате, глубоко дыша: каждая минута промедления давила на него страхом за чужую жизнь, пробуждая панику. Поддаваться было нельзя. «Нужно сохранить ясный ум», — твердил он себе. Но какой смысл?!
Разозлившись на самого себя за бессилие, он со всей дури приложился плечом о дверь. А затем ещё и ещё, не столько надеясь выбить её, сколько желая выпустить пар. Дверь сотрясалась от его ударов. С потолка на лицо упал маленький паук. Морен стряхнул его и ударил дверь ещё раз: что-то за ней скрипнуло, и пластина со звоном упала на пол.
«Может, теперь получится». Морен сразу сообразил, что произошло. От времени засов, наверняка покрытый мхом и почти сросшийся с дверью, мог попросту застрять. Теперь же под ударами он сдвинулся с места, и есть шанс, что всё пойдёт куда легче. Морен отпорол новую пластину с голени — поменьше размером — и просунул её. Надавил, и засов поддался.