Скелет в сундуке детства - стр. 6
Прохладные остатки запрелой воды привели в чувства, моментально сделалась стыдно и страшно – не дай бог, догадаются, в чём кроется причина моего падения!
Сверху показалась взволнованная баба Вася, следом Александровна и… она! Девочка, превратившая меня за секунды в тупицу, далеко задвинув все мысли на задний план, и про мопед, и про дневной труд, и про пруд с «тарзанкой» вместе с мотоциклом… да, чего греха таить? Мои грёзы с пелёнок про авиацию тоже отошли «в кладовую».
Рост незнакомки был небольшой, сопоставим с моим (150-160 сантиметров, точно не помню), девочки же в таком возрасте обычно быстрее мальчиков растут до поры; одета в белое платьице с «красным горошком», на голове новенькая панамка розового цвета, красные босоножки; стрижка не особо длинная, прямые волосы едва касались плеч, оттого у девочки не имелось привычных косичек с бантиками, зато серёжки на месте, куда ж без них? Лицо овальное, нос «кнопочкой», губы узкие, аккуратные; глаза большие, круглые, голубые-голубые… черты лица так гармонично сочетались, что она показалась мне ненастоящей! Словно сошла с фотографии из журнала «Огонёк».
– Не ушибся?! – Запричитала старушка, собравшаяся спускаться в дождевой ров, скорее вызволять внука.
Юная незнакомка, в свою очередь, тоже не сводила взора с моего запачканного грязью лица, – «Какая прелесть!», – шептал внутренний голос, – «Если бы не бабки, так и лежал здесь, оперевшись на локоть, продолжая наблюдать за ангелом». Чувство стыда взяло своё, быстро нашёлся с ответом.
– Всё хорошо, баб Вась! – Я ловко поднялся, – о гвоздь в мостике споткнулся! – показал женщинам слегка ушибленный палец, пинал же по дороге от злости камушки, вот и разодрал тогда, это и сыграло мне на руку.
– Сам выберешься? – С облегчением выдохнула старушка.
– Конечно! – Схватил я чемодан и изо всех моральных сил старался не смотреть в сторону девочки, боясь непредсказуемых последствий от её влияния на меня.
– Заколотить эти гвозди давно пора надлежательно, сама надысь едва не вбилась! – Запричитала бабушка Васса.
– Знакомьтесь! – Подтянула Александровна очаровательную незнакомку, – это Катенька, внучка моя, приехала в кои-то веки навестить старуху. Да вы виделись раньше, лет семь назад, верно, и не помните ноне.
– Игорь, – протянул я руку, стараясь не смотреть новой подружке в глаза.
Она приняла приветственный жест; коснувшись «бархатной» ладони девушки, снова едва не рухнул на ровном месте… случается же такое!
Екатерина, слегка хихикнув, сказала:
– Рука у тебя холодная… и лицо чумазое. – Громче засмеялась юная соседка, бабушки поддержали её веселье.
– Умоюсь. – Глупо заулыбался я и поспешил к рукомойнику, прибитому на деревянной стене сарая, опасаясь, что старушки заподозрят неладное.
Гостьи ушли, я знатно перекусил, попутно слушая рассказы бабушки о даче, её планах, внучке Марьи Александровны, стараясь не проявлять заинтересованности, когда речь заходила про Катю.
Оказывается, девочка приехала к нам на всё лето, радовало ли это меня? Безусловно! Проблема в ином – не знал… как вести себя с ней, что делать? Самое страшное – боялся даже себе признаться: она мне, мягко говоря, небезразлична. Потому посоветоваться с кем-либо просто не мог, я невольно обзавёлся тайной, поведать которую в том возрасте не решился бы и самому близкому другу, соседу Вальке или тому же дачному приятелю Коле… не говоря уж о сведущему в подобных вопросах брату Боре. Начнёт дразнить, подначивать постоянно, уж я-то знаю.