Сказки Торгензарда. Сердце и пыль - стр. 11

Оба вернулись из порно-студии обратно по тем же самым лестницам, и Рори сказал, чтобы Иорик подождал несколько минут. Рори заглянул в кабинет директора порно-студии Кодея Грира. Тощий жалкий и сухой человечек со злыми крысиными глазками стоял перед монитором мастурбировал на одну из сцен в порнофильме, где молодой девушке отрезают ноги. Рори подошел и бросил ему на стол диски со всем отснятым во время штурма базы материалом.

– Хороших ребят нашел. – Рори закурил. – Нормально сняли, показали мне уже пару сцен.

Даже не застегивая штаны, Кодей схватил диски и начал их осматривать, будто держит в руках какое-то сокровище.

– Мои ребята сделают из этого прекрасный фильм! – Подобострастно заговорил директор.

Кодей встал из-за стола, помахивая своим мужским естеством, после чего тут же получил удар копытом в промежность и рухнул телом на стол, скрипя ногтями правой руки по поверхности стола, а левой держась за пах.

– Прикрывай свое ебучее жало, когда разговариваешь со мной, червяк. – Рори затушил сигарету о правую руку Кодея, наслаждаясь сдавленным воплем. – Или пойдешь на шестой этаж сниматься в кино. Понял?

Кодей неистово утвердительно закивал головой. Рори вышел из кабинета и позвал за собой Иорика.

– Парни хорошо справились. – Рори шел с Иориком по гигантскому залу. – Нужно устроить пирушку.

– Прямо в поместье?

– Еще чего. На территории установи столы, алкоголь, закуски. За бой пряник они заработали.

– Завтра… точнее, уже сегодняшним вечером?

– Да.

– Наши новые подданные придут?

– Нет. Пускай восстанавливают базу. Нам еще делить товар и распределять новых бойцов.

– Понял.

– Не буди меня до вечера.

– Конечно.

Рори повернул на лестницу, которая вела вверх, чтобы направиться в сторону своего кабинета. На лестничном пролете он остановился и позвал Иорика.

– И бурбон. – Рори снова закурил. – Принеси мне бурбон.

Рухорг – не самый большой из городов Песлера. Пока Этан Эдун ехал на внедорожнике марки «Фенкаорд», он посматривал на типичные для Песлера домики и районы. У зданий преобладала простота форм. Крыши были, как правило, синего цвета, а стены белого или бежевого. Максимальная высота не превышала четыре этажа. На улицах было чисто. Внешний вид строений портили только современные рекламные вывески и постеры призывающие купить ненужный тебе хлам. Хотя любой стране Торгензарда было еще далеко до того уровня агрессивной рекламы, которую практиковали в Скервеонеле. альтеохийская и эссеорийская реклама буквально впаривала тебе товар громко и назойливо. Торговцы там не гнушались использовать рупоры с заранее записанным голосом, включая свои гребаные шарманки прямо в жилых районах. Группа мигрантов-торговцев из Эссеории попробовали провернуть подобный финт и на улицах Рухорга Песлера пару лет назад. В очень короткий срок из домов вышли местные жители, которые набили торговцам морду, сломали рупор, проигрыватель и реквизировали товары. Этан проезжал небольшой артхаусный театр, в котором все актеры всегда выступали голыми. Этан не понимал современного искусства, да и особо им не интересовался. Когда шизик ставит ведро на стул и называет это высшим искусством, тянет больше на смех, нежели на какую-то злость. Когда Этан остановился на светофоре, он увидел справа пекарню, которая стоит здесь уже несколько столетий. Этан бы с удовольствием съел сейчас горячий пирожок с вишней прямо из печи, но его ждал заказчик. Городок был холмистым, и оттого внедорожник то полкилометра ехал вниз, то полкилометра снова поднимался вверх, и так раз за разом. Машина подъехала к небольшому зданию, в котором был устроен офис местного предпринимателя. Этан вышел из внедорожника и вошел внутрь, едва ли не выбив дверь ногой по привычке.