Сказки Старой Эль - стр. 8
– Ты говоришь, он нем?
– Нем и наг. Таким нам отдал его океан. Тебя тоже отдал океан. Но ты другой, – Ула склонила голову набок. – Как зовут тебя?
Он наконец обернулся:
– Павле. Павле из Великого леса.
– Пав-ле… А я Ула, дочь охотника Мер-ци.
– Я могу здесь остаться, Ула?
– Да. Мой отец не откажет путнику, – дочь севера чуть помедлила и добавила. – Ты, должно быть, промок и замёрз. Возьми тёплую одежду. Я сама её сшила.
Он снял задубевший от соли плащ, жилет и рубаху. На груди его, плечах и спине бежали узоры. Ула вскрикнула, заслоняя лицо:
– Ты демон!
– Нет, я человек. Не бойся! Я знаю вашу речь, я приплыл сюда на лодке, ты сама её видела. Посмотри, как ветра мою кожу истрепали, – Павле взял девушку за руку и приложил на мгновение к своей покрасневшей щеке. – А вот он… Он – дракон. Попавший во льды, лишенный своего источника.
– Ах! Не человек, нет?.. Кто сказал тебе?
– Вот, – он коснулся зеркальца на груди. – Оно мне все показало и сюда привело.
– Оно, – Ула робко протянула руку к золотой пластине, но так и не коснувшись, отдёрнула, – оно и правда его. Ты знаешь, отчего он всё время спит?
– Он обессилен, его источник далеко, дракон без огня стал человеком.
– Ты тоже… почти как дракон, Пав-ле.
Юноша натянул широкую рубаху, обшитую красными нитками по вороту.
– Нет, я всего лишь драконий хранитель. На моём теле выписаны их пути, те, что ведут к источникам. Чтобы я знал, куда идти, если они забудут… Кому ты шила этот наряд, Ула? – спросил он, проводя рукой по рыбам и солнцу вышитым на груди.
– Тому, кто придёт в этот дом. Но это не он и не ты, – девушка грустно качнула головой.
– Почему же ты дала её мне?
– Чтобы согреть, – девушка снова склонила голову на бок и чуть улыбнулась.
– Спасибо. Ты… Твоя доброта спасла нас.
Больше они не сказали друг другу ни слова. Ула перестала приходить в ледяной дом своего отца. Суровый охотник Мер-ци курил трубку в углу или пел песни ветру у очага по вечерам. Наконец, когда луна снова должна была народиться, он вынул трубку изо рта и сказал:
– На охоту пойду. Когда вернусь, я дам тебе две руки собак. И много шкурок бельков, моя дочь шьёт из них одеяло. Заверни в него спящего человека и уходи. Иди на встречу весне. Спеши.
– Нет, – качнул головой Павле. – Не две руки. Больше. Две и еще два. Дюжину.
– Хорошо! – Мер-ци кивнул и снова сжал ножку трубки зубами.
Дочь севера вышла проводить людей, которых принёс океан. Она долго смотрела им вслед, прикрыв рукой глаза, ветер трепал разноцветные ленты на её островерхой унь – Ула звала весну.
***
Лара знала, что вышла слишком поздно и дождей ей не избежать, но всё равно шла. В три-четыре дня она надеялась миновать Озерные пещеры и выбраться на северный тракт, а дальше… Дальше сердце подскажет, куда идти. Где искать его. Павле.
Он носит золотое зеркальце на груди. Он поможет победить жар, иссушающий душу.
Лара шла. Ночевала в дуплах между висячими городами Великого леса. Пополняла запасы в едва знакомых и вовсе незнакомых семьях. Дни слипались в одну сплошную пелену. А ночью во всех её снах был кто-то огромный, золотой, дышащий огнём. Именно он вел её дальше – от дерева к дереву, от одного города к другому. Его зов, едва различимый в дождь и стужу, был всё-таки сильнее зимнего молчания, постепенно сковавшего лес.