Сказки старого волшебника или самая звёздная ночь в году - стр. 26
– Хорошо, я попробую растолковать вам. Сказки сами по себе – это такие истории, в которых может произойти абсолютно всё что угодно. В них не работают обычные законы природы. В сказках может идти речь о существах, которых нет в нашем мире, и которые могут творить фантастические вещи.
– Ага, тогда я таких сказок наслушался от нашего соседа, – перебил рассказчика Влас. – Особенно он привирает после рыбалки – про клев и размер улова.
– Но сказки не ложь, – улыбаясь, возразил Янус. – Это полет фантазии, сдобренный интуицией. Как если бы могло быть, но не случилось.
– Так это и есть враньё в самом чистом виде, – поддела его единственная девушка у костра. – Любой вымысел – ложь. Значит, и сказки эти ваши тоже враки.
– Да нет же, сказки очень даже могут быть правдивыми. Если вы сами не пережили историю, не значит, что её не могло быть. В сказках всё, как в обычной жизни: есть добро, есть зло, герои и злодеи, препятствия и награды, счастье и беды. По сути, сказка – это гимн чудесам.
Если Глеб ещё старался сохранить на лице какое-то выражение внимания и почтения к взрослому, то лица его сверстников откровенно показывали неверие и небрежение. Янус готовился к этой стене непонимания, выросшей на незнании, но его терпение оказалось неготовым – волшебник занервничал. А когда нервничаешь, верный способ снять напряжение – выпить чая.
Несколько едва приметных пассов руками и перед каждым седоком оказалась берестяная кружка. Янус вытащил откуда-то из-за спины большой термос и, отвинтив крышку, налил себе дымящейся прозрачной жидкости, а затем поставил громоздкий сосуд подле Глеба.
– Вот, возьми, налей себе. Это чай на травах, хороший, как раз для таких ночей. И не забудь передать остальным.
Отчего-то по поводу чая ни у кого возражений и протестов не возникло: всем вдруг захотелось испить горячего чая из берестяной кружки. Какой-то далекий родовой отклик настиг молодых людей, поднимая на поверхность сознания память сотен и сотен предков, сидевших так в прошлые времена у костра и пивших травяной чай.
Снова легкий взмах кистей – и в руках волшебника материализовалась большая связка баранок.
– А вот и угощение к чаю. Что в пустую-то гонять чаи, да?
Каждому досталось по пять баранок. Ребята восприняли появление угощения, как фокус и часть ночных посиделок. Но совсем иначе недостачу одной связки сдобных кругляшей поняла уличная торговка из заезжего балагана, когда утром следующего дня скрупулезно пересчитывала товар. Конечно, Янус бы объяснил этот «фокус» балансом в сфере материи: нельзя же что-то получить из ничего, обязательно одно восполняется другим. Но та торговка назвала это кражей, впрочем, связываться с полицией она и не думала – зачем вызывать смех из-за баранок. К тому же полиция всегда найдет, к чему придраться, дабы закрыть уличную торговлю, так надо ли давать ей этот самый повод? Янус прекрасно знал о том, он мог бы и больше взять и не только у той торговки, но не стал. Ведь он был волшебником, а не вором. А вот термос с чаем и кружками – это всё его. Иногда и волшебник делает что-то по-людски.
Баранки оказались хороши: свежие, мягкие и сдобные. Ребята с удовольствием уплетали хлебные кольца, с наслаждением, которого никогда не найдешь дома. Чай хоть и с травяным привкусом чуть сластил, но органично дополнял хлебобулочные изделия.