Сказки Сирены - стр. 17
– Сосватай её за меня!
– Ладно, – ответил старичок.
Слово за слово, рюмкой по столу – женился и средний брат. Стал он мельником. Уходя, старичок сказал ему:
– Помни завет отца!
Отправились дальше они вдвоём: старик и Васятка. Идут день, идут второй… Вот пришли к какой-то роще. А на опушке стоит хатка небогатая, но чистая и белёная, огороженная невысоким тыном. А на колышках крынки разрисованные, да горшки чисто вымытые сверкают на солнце. На окошках расшитые занавесочки глаз радуют. А во дворе, возле печурки, девица хозяйничает, разжечь пытается. Бросился Васятка ей на помощь, взял топор, нарубил дровишек и разжёг печурку. Девица мотнулась в сараишко, подоила коровку и поднесла гостям парного молочка. Так в душу запала эта девушка Васятке, хоть плачь! Просит он названого отца:
– Посватай её за меня!
– Ладно, – согласился старичок.
Девушке Васятка тоже пришёлся по сердцу, и она дала своё согласие. Сыграли скромную свадебку. Пожил старик с ними несколько дней и собрался в путь. Уговаривал его Васятка с ними остаться жить – не согласился дед. Уходя, сказал:
– Помни завет отца!
Минуло много лет.
Однажды в дверь Нафани – теперь крепкого зажиточного хозяина – постучал какой-то ободранный старый нищий.
– Добрый человек, подай бедному голодному человеку кусочек хлеба и пусти на ночлег: ночь на дворе, в поле волки рыскают…
– Иди своей дорогой, попрошайка! – прикрикнул на нищего Нафаня. – Развелось тут дармоедов… Проваливай, пока собак не спустил!
Заплакал оборванец и сказал:
– Ох, неблагодарный ты человек… Позабыл отцовский завет!
И побрёл себе прочь по дороге. Пройдя какое-то расстояние, обернулся и посмотрел на хозяйство Нафани. И тут же и дом, и крепкие постройки, и двор охватило всепожирающее пламя.
Пришёл нищий к реке. Постучал в дверь мельницы. Вышел на порог Кирюха: морда лоснится от уха до уха, живот на ремень свисает. Видно, неплохо живёт мельник.
– Чего тебе? – недобро прищурился.
– Добрый человек, подай бедному голодному человеку кусочек хлеба и пусти на ночлег: ночь на дворе, возле воды сырость до костей пробирает…
– Нету у нас хлеба, год неурожайный был… – насмешливо оскалился Кирюха. – Даже мыши сбежали… И ты беги, старый попрошайка, пока собак на тебя не спустил!
Заплакал нищий:
– Ох, неблагодарный ты человек… Позабыл отцовский завет!
И побрёл прочь от реки. А когда отошёл подальше, вздулась река, вышла из берегов, снесла мельницу и разбила её на щепки, унесла прочь вместе со всем добром.
Пришёл нищий к роще. Увидел его Васятка, зазвал во двор, накормил, напоил, чем бог послал, постелил на лаве и оставил ночевать. Утром вышел старик во двор и стал умываться возле колодца. Подошла к нему Васяткова жена и говорит:
– Дедушка, давайте я вашу сорочку заштопаю, а то она, как решето, вся в дырах!
– Возьми, дочка, – согласился дед и подал ей своё рубище. И тут увидела женщина на груди нищего две глубокие гноящиеся раны.
– Ой, дедушка, а что это у вас за раны такие?! – воскликнула.
– То от человеческой неблагодарности, – печально вздохнул старик. – Из-за них осталось мне три дня жизни…
– А можно ли их вылечить? Не могли бы мы помочь вам? – спросила добрая женщина.
– Ох, тут поможет только очень дорогое и необычное лекарство… вздохнул старик.
– Какое? Скажите мне.
– Меня может исцелить только пепел добровольно сожжённого дома…