Сказки про Выхухоль. Основано на реальных событиях - стр. 17

– Казино, может, тогда откроем? – спросил Шелкопряд.

– Запретили у нас казино.

– Да что ж у вас все запрещают! Ну, тогда давай лес продавать, кругляк необработанный, самовывоз! Смотри, сосны какие. Под срубы. Индивидуальное строительство, молодая семья, материнский капитал…

– Я тебе дам наш лес продавать! – сказала Выхухоль. – И так весь лес в Сибири китайцам вашим продали!

– А кто мешает не продавать? – удивился Мотылек. – Кавалер без согласия барышни танец с ней не станцует.

– Тоже мне, кавалер нашелся. Ладно, давай к дому поворачивать, солнце уже садится. И вообще, Борис, не морочил бы ты Мотыльку голову всяким бизнесом! Ему еще окрепнуть надо.

– Это кто кому морочит, – огрызнулся Борис.

– Ах ты, худышка моя, – сказала Выхухоль и погладила Сяо-цаня по бейсболке. – Бизнесмен… Вот, лучше еще малинки съешь. Кушай, кушай! Ишь, как извозюкался, малюська моя, ух-ти…

– Ну вот, опять начинается! – сказал Мотылек. Но малину съел с удовольствием

Жарким полднем Мотылек Сяо-цань лежал на веранде в кресле-качалке и читал «Жизнь насекомых», толстенный том с цветными иллюстрациями.

– Интересно пишут? – спросил Борис. Так спросил, для разговора. Он сидел на широкой и толстой деревянной скамье, лицом к саду, разложив на круглом столе лески, крючки, поплавки, грузила, и готовил удочки к вечерней рыбалке. Это было его любимое занятие, святое дело, наравне с рыбалкой, и неизвестно еще, что было дороже. Выхухоль дремала рядышком на другой скамье, у поперечной стенки веранды, прикрытая пестрым лоскутным пледом, подаренным на день рожденья соседкой Татьяной.

– Много надуманного, – сказал Шелкопряд, брезгливо прелистывая страницы. – Сплошная физиология, копание в мелочах. Ух, жарко! Единочаятель мой Боренька, принеси еще лимонада!

– Какой я тебе Боренька? Я тебе Борис Леонидыч.

– Под Пастернака косишь?

– Но я правда Борис Леонидыч, – обиделся Борис. – С детства еще!

– Смотри, пишут здесь всякую хрень… Что шелкопряды находятся на низкой ступени эволюционного развития, что они малоподвижные, необщительные, неразборчивые в связях, духовно неразвитые! Тьфу! – Мотылек сплюнул через перила веранды, сдвинул со лба на нос солнцезащитные очки и уставился на небо над лесом. – Я бы на месте авторов написал в предисловии: «Герои книги вымышлены, и любое сходство с живыми или умершими реальными лицами – результат случайного совпадения».

– Ну, тебе виднее, – сказал Борис раздумчиво и отстраненно, как бывает, когда не слушаешь собеседника. Он рассматривал леску на удочке, растягивал, пробуя на разрыв, и решал, надо ли ее менять на новую.

– Вот видишь на небе солнце? – продолжал Мотылек. – Видишь, Боренька?.. Э-э, Борис Леонидыч.

– Конечно, вижу! Кто его не видит?

– А пятна на нем видишь?

– Откуда? Я же не телескоп. – Борис принялся привязывать крючки к поводкам, любуясь попутно новыми поплавками, купленными за бешеные деньги в магазине «Рыболов» на Таганке. Поплавки были настоящим произведением искусства: тонкие, длинные, изящно расчерченные красными, черными и белыми полосками.

– Вот! – Шелкопряд задрал вверх указательный усик. – А в этой книге (он хлопнул по «Жизни насекомых») только одни черные пятна, а солнца-то и не видно.

– В смысле? – спросил Борис.

– Без всякого смысла. Правда в том, брат…