Сказки Освии. Шершех - стр. 14

– Не пойду! – категорически заявила я. – Ну правда, Рональд! Я её терпеть не могу. Мне от одного её вида становится плохо. А вдруг я не сдержусь и скажу, что о ней думаю? Меня же тогда начнут разыскивать для казни ещё и в Освии, а я не могу себе этого позволить, мне жить будет негде. У меня тут твой замок, болота, цветочное поле, ну и вы тоже кое-что для меня значите.

– Александра, ради меня и Альберта, пожалуйста, – серьёзно попросил он. – Амель была заколдована, ты же сама знаешь. Освальд писал, что после того, как Альберт её разбудил, она стала совсем другой.

Я об этом знала, но поделать с собой ничего не могла. Даже у самых светлых и добрых людей есть внутри чёрная дверь, за которой прячутся все их личные демоны: злость, досада, нетерпение, ненависть, безжалостность, желание обманывать и всё разрушать. Насколько человек хороший, зависит от того, как часто он позволяет этой двери открываться. Иногда демонов становится слишком много, и они срывают все замки, вырываются наружу и властвуют, пока человек не затолкает их обратно. Иногда люди сами открывают эту дверь, если им становится слишком сложно подпирать её снаружи, тем более что открывается она внутрь. Рональд не понимал, о чём меня просит. Он не знал, что мои демоны дёргали за ручку изо всех сил, и я очень боялась, что не смогу их там долго удержать в присутствии принцессы.

– Ладно, – буркнула я. – Пойдём, хотя бы потанцуем сегодня. Меня в институте для благородных девиц учили ста тринадцати видам танцев, надо же где-то применять. Только обещай, что пригласишь меня хотя бы на первые двадцать и не дашь мне сотворить что-нибудь, о чём я буду потом долго жалеть.

– Обещаю, – улыбнулся он. – Если хочешь, буду тебя всё время держать за руку.

– Хочу, – согласилась я. Он подставил локоть, я обхватила его. От знакомого, едва уловимого запаха по спине и затылку пробежали мурашки, и я на секунду зажмурилась. Этот запах теперь всегда у меня вызывал ощущение безопасности, уверенности, надёжности. Я сжала локоть жениха сильнее, в твёрдой уверенности, что не отпущу его весь вечер.

Рональд сдержал слово и танцевал со мной до тех пор, пока я не стала его молить о пощаде. Я выдержала девять танцев. Смеясь от счастья и усталости, я упала в кресло у стены. Рональд тоже был весёлым, как никогда. Радость победила в этот вечер его привычные серьёзность и ответственность.

Рональд отошёл за водой, а ко мне подошла, обмахиваясь веером, нарядно одетая дама с большим плотным животом. Её лицо показалось мне знакомым, и, всмотревшись повнимательнее, я узнала в ней одну из своих сокурсниц из того далёкого прошлого, где я училась в институте для благородных девиц.

Эта язва была первой отличницей, ей пророчили большое будущее. Учителя никогда не сомневались, что именно она вступит в самый выгодный брак. Это и было конечной целью обучения.

– Графиня Александра, – обратилась она ко мне почтительно, как никогда, сделала реверанс, и изящно присела на стул рядом. Её прежние приветствия звучали совсем иначе, в институте я от неё не слышала ничего, кроме: «Фи, Лисичка!». Откуда она только узнала, что я теперь графиня?

– Привет и тебе, Роза.

На самом деле её звали Унгильда, но ещё в институте она придумала себе другое, более благозвучное имя, и сильно злилась, если её называли настоящим.