Сказки ленивого бора. Сборник - стр. 8
Дверь была открыта. Мои уже вернулись. Я вошла. Девочки испугано уставились на меня.
– Сквозняк, – сказала Тоня и поспешила закрыть за мной дверь.
У Тони был огромный живот, точнее, сумка, как у кенгуру, которую она, скорее всего, чем-то набила. Вместо левой груди красовался калькулятор, а вместо правой – блокнот. Даша стала очень маленькой и худенькой. Она сгорбилась и приняла позу, говорящую «не бейте меня». Она была серой – серые глаза, серая кожа, серые волосы, серая одежда… Впрочем, из всего того, что я видела сегодня, Даша была самым приличным существом. И, если трезво рассудить, быть никакой еще не значит быть плохой.
– Что будем варить? – спросила Тоня.
– Только не рис. Я макароны купила, – сказала я.
– О! Рис! Даша, твои макароны?
– Нет.
– Будем варить рис.
– Вы что меня не слышите? Ау! Я тут!
Я вспомнила, что уже за двенадцать и можно смотреть в зеркало. Я скинула одеяло. Тоня вскрикнула, Даша выпучила глаза.
– Сквозняк? – неуверенно произнесла Тоня.
А это была я. Я с прекрасной, чистейшей, тончайшей душой, но без отраженья. Я – пустое место, я без тела. А– а-а!!!!!! Не может быть! Я читала умные книжки, я подбирала бездомных животных, я мечтала придумать лекарство от рака, я защищала маленьких от больших, я подавала нищим, я хотела хорошую работу и нежного мужа. Я такой же человек, как и все, я не могу быть ничем!
В моих, так сказать, висках стала бешено пульсировать, так сказать, кровь: «Это ошибка, тут что-то не так».
Я настолько чиста, что не имею тела, моя душа совершенна, как у архангела, поэтому не может быть облечена в оболочку? Нет. Я знала о своих проступках и минусах. Например, я так же, как коменда, люблю погавкать и покомандовать. У меня вполне могла вырасти пасть…
Меня обманули! Голос обещал, что я увижу людей такими, какие они есть, а они увидят истинную меня. Но люди не могут быть чертями и уродами. Люди слишком противоречивы. Каждый, может быть сегодня подлецом, а завтра героем. Значит… Значит, я всего лишь видела людей такими, какими хотела их видеть! Значит, они меня видят такой, какой хотели бы.
Понять, что никто тебя не любит и никому ты не дорога, страшно… Действительно, однажды решить, что общество слишком порочно для тебя – это вычеркнуть себя из него.
Но никому не хочется быть вычеркнутым. Не хотелось и мне. Мне казалось, что если я найду человека, который меня любит, у меня вновь появится тело. Но кто же это? Подруг и любимого у меня нет, родственники далеко…
Антон! Мальчик-фёст, который починил нам дверную ручку, который принес нам соли, когда она кончилась, которого я постоянно подкалываю, а он, несмотря ни на что, смотрит на меня огромными голубыми глазами и готов сделать для меня все! Он спасет меня!
Я побежала на четвертый этаж, где жил Антон. Я толкнула его дверь и вошла. Я представляла, как его лицо засветится радостью и как ему будет приятно, что это он спас меня от беды. Я была к нему несправедлива, но теперь…
Теперь Антон держал за руку фестку Таню.
– А она? – спросила Таня.
– Она в прошлом, ее больше нет для меня, – сказал Антон и поцеловал Таню.
Перья на ладони
Кристина сидела за партой одна. На переменах она или играла в тетрис, или повторяла домашнее задание. Ее не интересовали одноклассники. Она не интересовала одноклассников. Мама сказала Кристине: «Если хочешь стать колдуньей, ты должна закончить школу с золотой медалью». Кристина хотела стать колдуньей. Она все время училась, а когда выдавалась свободная минутка, пыталась колдовать. Получилось только один раз превратить зеленый палас в бирюзовый, но Кристина сдаваться не собиралась.