Сказея: Железная хризантема - стр. 16

В общем, помимо знакомства с городом, я должна была заставить себя влюбиться.

И от этого было страшно до дрожиков в пальцах.

Ну что же. Как говорил отец: «Тебе страшно? Значит тебе туда».

Во время завтрака я сидела в мрачном настроении, и Вольдемар, вопреки обыкновению, не включил телевизор, а обеспокоенно ковырял лапкой подаренный ему смартфон. У меня возникло подозрение, что он вообще спать не ложился, погрузившись своим неподготовленным мозгом в трясину интернета.

– Что ты там такого нашел, что даже пообщаться не хочешь? – иронично спросила я.

Думала, он смутится или ответит шуткой, но ворон решил зачитать:

– Сегодня при получении взятки с поличным задержан недавно назначенный руководитель паспортного отдела гэу эмвэдэ…

– Ты сдурел? На кой мне это знать? —фыркнула я.

Но Вольдемар проигнорировал меня и прочел-таки знакомые имя и фамилию, а после развернул смартфон и пододвинул ко мне.

На экране было испуганное лицо толстого лысеющего мужчины в полицейской форме.

– О-оу, – ничего более умного я сходу сказать не смогла.

– Говорил же, что это до добра не доведет, – прокомментировал Вольдемар. – Ты слишком топорно подошла к решению проблемы с паспортом.

– Ты всегда так говоришь. Только критикуешь. Нет бы что умное предложить, – фыркнула я и воскликнула. – Ну почему? Почему все всегда идет не так, как я задумала? —и со злости так резко бросила вилку в тарелку, что фарфор от обиды крякнул и раскололся на две части.

Пришлось сгрести со стола практически несъеденный завтрак вместе с осколками в мусорное ведро.

– А ты вообще что-то задумывала? Взяла от него то, что хотела, отпустила картонного человечка с одной функцией на волю, а что ты ему дала для дальнейшей жизни? Ты вообще о нем думала? Он и продолжил дальше делать только то, что умеет.

– Тогда это его проблемы! – огрызнулась я, понимая, что, конечно, он ворон прав.

Да и завтрака было жаль. Когда я теперь еще поесть смогу?

– Ты понимаешь, чем нам это грозит? Они же будут поднимать все его дела, – продолжил нудеть Вольдемар.

Я шумно вздохнула. Мое раздражение от сегодняшнего утра вылилось в очень быстрое, но жесткое решение.

Родственников у этого толстяка не было. Ничего хорошего в этой жизни он тоже сделать не успел. Горевать по нему никто не будет.

Я щелкнула пальцами и представила, как в далекой тюремной камере этот раскормленный взяточник хватается за сердце и медленно безжизненным кулем сползает по стене на пол.

– Не будут, – ответила я.

Вопреки моим ожиданиям, Вольдемар не стал возмущаться и взывать к гуманизму:

– Надо было сделать это раньше. Не дожидаясь ареста, – буркнул он.

Не могу сказать, что меня не мучала совесть. Мучала и еще как. В том, что произошло была только моя вина. Но иногда приходится действовать с безжалостностью хирурга, а не с мягким подходом терапевта: думая, что авось еще заживет и все как-то само собой образуется.

На этот раз Всеволод, похоже, караулил меня в универе часов с восьми, и, воспользовавшись тем, что Арина опаздывала, сел рядом. Я мысленно обреченно вздохнула. Что ж. Придется попробовать прямо сейчас погрузиться в эту сложную и пугающую игру под названием «отношения». Вариант пока самый оптимальный. Главное, не напугать его так, чтобы и этот убежал. Хотя… один тест я ему все же устрою. Иначе просто ничего не получится.