Сказание с запахом ненависти - стр. 9
А наутро вышла Ольга, как ни в чем не бывало, не устала, не утомилась.
–– Где же суженный твой? – Вещий Олег у невестки спрашивает.
–– А мой суженный всю-то ноченьку на стене провисел, промучился. Я уздечкою его перевязала, да на гвоздик и повесила. А смогла ведь я, Олег Всеславич, этот тюк с дерьмом двумя руками поднять!
–– Как о муже ты своем говоришь-отзываешся! – ей Олег в сердцах отвечает.
Побежали девять добрых молодцев Святогора снимать с гвоздика. И палаты дрогнули, когда на пол наследника уронили.
Покачал головой Олег, да что поделаешь. Встретил Игоря непутевого, шепнул ему со злостью:
–– Что ж ты, добрый молодец, пузо отрастил, своей палицы под ним не видишь. Была бы у тебя палица да побольше живота, вот тогда бы справился ты со своею суженной. А как сдюжишь ты со всею русскою землею, Святогор?
–– Мне бы пряничка сейчас, – тот отвечает,– я бы сдюжил.
Тут гонец прискакал, принес вести плохие из Киева:
–– Собирайся, Олег Всеславич. Понаехали в твой стольный город хазаре, снова требуют дань кровью русской.
Делать нечего. Кликнул Вещий Олег охотников и отправился с ними в Киев. Взял с собою и Игоря с Ольгою.
А хазарский посол уселся во палатах княжеских белокаменных. Говорит он Олегу:
–– Ох, и любо на твоем, хаган, сидеть престоле. А пришел я за новыми воинами. Твое прежнее войско больно быстро иссякло. Было это в Царьграде. Кого греки порубили, кого греческим огнем пожгли, а кого мы сами лютой смертью замучили. Ай, и славно твои воины от греков бежали, там прозвали их за это дромитами, что значит «бегунами».
Тут Олег рассвирепел, да из последних сил сдержался и такое слово молвил:
–– Уговор был в прошлый раз, помнишь? Сам теперь я поведу русских воинов. С ними Киев я брал, покорял земли западные и восточные. Сам хочу я посмотреть, как они бегают.
–– Хорошо, хорошо, русский хаган, сам иди, а срок тебе – два года. Захвати Царьгород, и тогда мы будем квиты: ты нам будешь другом, мы – тебе друзьями. Дань получишь со Царьграда огромную, ибо этот город самый богатый после нашего великого Итиля. Всю-то дань бери себе. А не справишься, тогда говорить будем по-другому.
Время было у Олега. Кликнул клич он по Русской стороне. Стали в Киев русичи сбираться. Стали строить ладьи на всю рать. Стали гнать ко Киеву и древлян, и кривичей, и славян ильменских, и радимичей, и вятичей, и дреговичей. Северяне лишь сказали:
–– Лучше мы по-прежнему будем дань платить хазарскому кагану.
Некогда их было образумить, мечом приласкать зазубренным.
Обучал тем временем Олег Игоря-наследника землею править, дань сбирать, да не жадничать, хитрым быть, да справедливым. Похудел от учения Игорь, стал всего лишь в три обхвата, конь теперь мог день пути его держать. Да за два-то года разве всему выучишь…
Двинул Олег войско русское вниз по Днепру, больше его в Киеве и не видели.
На днепровских на крутых порогах первая беда его настигла. Пошли на ладьях прямо по порогам, перекатываются ладьи, ломаются. Русичи, кои в первых лодках шли, волок не заметили, по которому умные люди, купцы да путешественники, корабли свои волокут. А Олег в середине войска на легком струге был, да еще и вздремнул маленько и не смог осадить русичей вовремя. Сколь народу потопили, сколь ладей поломали, оставили – не счесть. Тут догадываться стал Вещий Олег, в чем дело, почему русские воины брани проигрывали. Не от того ли, думает, что стояли всегда в начале русичи, сыновья тех доблестных русов, с коими Рюрик славянскую сторону завоевывал. И отцы их были богатыри, и русичи таковы, да ведь матери их, славянки, молоком своим их в младенчестве питали, а сами сено ели да траву. Превратили они сыновей своих в телят. Сила есть – уму неоткуда взяться. И начальники из этих новых русских, как из молодых бычков.