Размер шрифта
-
+
Сказание о Доме Вольфингов (сборник) - стр. 32
Чужой, но сердцу сладостный напев.
Казалось мне тогда, что он мне дорог,
Что я, дитя, люблю его. Но вот
Меня он ставит на траву, целует
И в лес уходит. А ко мне волчица
Из чащи возвращается, и я,
Счастливая, игру с ней продолжаю.
Я рассказала первое, что помню.
Ты хочешь что-нибудь ещё узнать?»
На лице старушки появилось доброе, мягкое выражение, когда она ответила:
«Прекрасная дочь Вольфингов! Хотела б
Я целый день твой голос слышать. Как же
Тебе пришлось тот дикий лес покинуть?
Какие люди там нашли тебя?»
Солнце Крова ответила:
«Однажды вечером проснулась я, заслышав
Чужие голоса. В глухом лесу у дуба
Стояли воины. Их яркую одежду
Пурпурного и красного цветов
Разглядывала я. Улыбки, лица
Их выражали благородство. Ничего
Подобного я не встречала с той поры,
Как славный воин приходил играть
С ребёнком малым. Он и в этот раз
Был среди них, и добрая улыбка
Светилась на его лице, как прежде,
Когда я ластилась щекой к его щеке.
В руке держал он щит – на золотой обшивке
Прекрасного щита оскалил зубы волк.
Я протянула маленькие руки —
И славный воин взял меня с земли,
На плечи посадив. Он обернулся
К товарищам, счастливо улыбаясь,
Они же громогласно закричали,
Подняли вверх сверкавшие мечи
И о щиты забили ими звонко.
Но я не понимала, почему
Они ликуют, что они кричат.
Прекрасный воин на тяжёлый щит
Меня ссадил, и, весело крича,
Все в путь пустились через дикий лес.
Я больше и не вспомню ничего
Ни о волчице, ни о лесе том.
На память мне приходит древний зал,
Огромный, сумеречный. Для ребёнка мир
В нём заключался. Звуки, голоса
Мне непонятны, странны, незнакомы.
События чужды… Но год за годом
Я говорить учусь и понимать,
И вот уже я там своя, как дети
Могучих Вольфингов, товарищи по играм.
Я помню это время – час за часом
Веселье длилось. Женщина худая,
Высокая, с седыми волосами,
Смешавшими цвет серебра с овсом,
Была средь Вольфингов. Лицо её, как помню,
Светилось грустной, тихой добротой.
Когда от игр шумных уставали
Мы, дети, то она садилась рядом,
И древние певучие сказанья
Слетали с её губ. Она детей
Любила сильно, больше всех – меня.
Однажды, разбудив средь тёмной ночи,
Она меня по залу повела —
И страх слепой окутал моё сердце
В глубокой тишине. Мы к возвышенью
Пришли. Там тот же славный, сильный воин
Сидел. Меня поднял он, как в лесу,
Поцеловав, и я заснула крепко.
Когда же вновь глаза мои открылись,
Со мною только женщина была.
Холодный лунный свет струился сверху,
А женщина работала и пела
(Я слов не знала этой нежной песни).
Она тогда заботилась о лампе,
Что высоко под крышею висит, —
И масло подольёт, и всё поправит.
Но вот и лампа поднялась высоко
И скрылась в темноте».
«Верно, – отозвалась старушка, – эта женщина была Солнцем Крова прежде тебя. А что ты помнишь после этого?»
Девушка ответила:
«Ещё одно моё воспоминанье…
Орешник, что растёт за бражным залом, —
Там дети бегают, сороки там трещат.
Я с Солнцем Крова за руку иду,
Она серьёзно слушает, как я
Делюсь с ней детскими мечтами, и сейчас
Я матерью бы назвала её…
Так я росла. Дни шли, и я ходила
То в лес, то в поле, то одна, то с кем-то,
И жизнь казалась мне прекрасной сказкой.
Я знала, что меня удочерили,
И среди Вольфингов мне не было родни,
Но Солнце Крова стала мне прекрасной
Приёмной матерью, а славный воин тот,
Которого всем сердцем я любила, —
Отцом приёмным…»
Старушка молвила с улыбкой: «Верно, он твой приёмный отец, но он очень сильно любит тебя».
Страница 32