Скарлетт. Биг лав стори - стр. 32
– Все… в порядке?
– Да. Просто надо… уехать, – уклончиво отвечает, хотя я понимаю, что его явно что-то тяготит.
Дыхание Логана опаляет мою щёку, воздух приятно щекочет кожу, и я чувствую, как земля уходит у меня из-под ног.
– Ладно. Понятно, – киваю несколько раз, завороженная его близостью.
– Ну, пока, – бросает он на прощание.
Логан скрывается за спинами двух футболистов, которые громко что-то обсуждают, и я сразу ощущаю, во сколько раз снизилась привлекательность этого места лично для меня. Около минуты я продолжаю смотреть в направлении, в котором ушел Логан, размышляя о том, что побудило его оставить здесь свою девушку и друзей и уехать домой в разгар вечеринки. На сколько мне известно, у Логана полная семья, мать, кажется, домохозяйка, есть младшая сестра. А отец – в прошлом, отличный футболист, отыгравший несколько сезонов за «Чикагских Медведей», теперь тренирует футбольную команду Университета Авроры.
Что же там за причина такая?
– Эй, привет, – раздаётся над моим ухом мужской голос.
Повернувшись, встречаюсь взглядом с Крисом Эвансом, моим одноклассником.
– Я тебя знаю, – растягивая губы в улыбке, он осматривает меня с головы до ног. – Ты Селин, верно?
Ещё бы ты меня не знал! Мы целый год проучились вместе.
На нем все тот же прикид, что был в понедельник: спортивные черные штаны, майка и тонкая черная куртка. Примерно, также он выглядел и год назад, когда перевелся к нам. И, судя по запаху пота, тогда он, должно быть, и мылся в последний раз. Все, что мне известно о Крисе, можно обозначить тремя словами: невежа, раздолбай, начинающий алкоголик. Хотя, получается уже четыре.
– Ну… почти. Я Скарлетт, – нехотя поправляю его.
– Точняк. Как… поживаешь? – Крис склоняется ко мне, и я задерживаю дыхание, уловив пивной дух вперемешку с чем-то ещё более крепким.
– Нормально, – сдержанно отвечаю.
– Давай потанцуем? – предлагает он и оборачивается, чтобы поприветствовать незнакомого мне парня.
Не припомню, чтобы мы с Крисом говорили так долго. За весь прошлый год максимум нашего общения заключался в том, что он как-то раз поднял мой карандаш, когда тот укатился. Но последнее, чем я хочу заняться этим вечером, так это танцевать с пьяным Эвансом. Хотя все говорит о том, что это и есть мой предел возможностей.
– Так что насчёт зажечь со мной? – он снова обдает меня кислым дыханием.
К черту пределы! Не для того я целую неделю себя изматывала, чтобы «зажигать» в компании Эванса.
– Что-то как-то… – мои слова тонут в мощном басе, от которого сотрясается пол, оставшееся пиво в бутылке и мои внутренности. По ощущениям, это напоминает лёгкое землетрясение.
– О-о-о! – восторженно рычит парень. – Это очень крутое дерьмо, врубаешься?! О, да! – Он начинает пританцовывать, а я хочу заткнуть уши, потому что у этого трека с музыкой столько же общего, сколько у меня и Альберта Эйнштейна. – Тебя качает этот бит? Да, вот так, детка… – Крис хватает меня за бедра обеими руками, и я отшатываюсь от него. – Эй, Селин, давай, ну же! – снова наступает, и я просто разворачиваюсь и почти бегу от него через гостиную, расталкивая танцующих. – Куда ты?! – последнее, что слышу от Криса.
Меня захлестывает возмущение. Ну что за манеры! Мы говорили меньше двух минут, а он уже успел меня облапать!
Пропуская двух девушек в купальниках, я выхожу во дворик у бассейна. Окинув взглядом всех, кто находится в воде, замечаю, что, за исключением Уилла, там одни девушки. В общей сложности, включая Ханну и Стефани, их человек десять. Что примечательно, среди них нет ни одной толстухи. Вот она – наша прославленная американская толерантность!