Скарфинг. Книга вторая - стр. 3
– Да, помню, – отвечает Софи тихим, но внятным голосом. – Я была здесь прежде.
Евдокия Павловна поднимается из-за стола и, выйдя на балкон, достает из портсигара папироску.
– Софи, тебя ждет самое увлекательно приключение в твоей жизни. Ты готова отправиться в путь?
– Да, Мария Аркадьевна.
– Славно… Ничего не бойся и слушай мой голос, – докторша перелистывает пожелтевшую страницу в книге и поправляет очки. – Сейчас ты покинешь материнскую утробу и отправишься к свету прежней жизни…
– Куда мне идти? – спрашивает София Павловна.
Её голос звучит немного тревожно.
– Время течет сквозь тебя и тянет за собой. Ты чувствуешь движение времени, как если бы стояла в посреди реки. Ты слышишь меня, Софи?
– Да…
– Умница. А теперь ступай против течения.
– Я иду… Мария Аркадьевна мне боязно! Мне кажется, меня вот-вот не станет.
– Тебе нечего бояться, Софи. Твоя душа бессмертна… Ты идешь по темноту полю. Ты видишь, как впереди, над кромкой леса поднимается солнце. Это последний закат твоей прежней жизни… Солнце поднимается все выше и освещает весь мир. Где ты теперь, Софи? Расскажи мне, что это за место? Софи, ты меня слышишь?
Софи сидит неподвижно, откинувшись на спинку стула. У нее белое, как мел осунувшееся лицо. Барышня неровно и часто дышит, будто напугана чем-то.
– Ответь мне Софи! – требует докторша.
София Павловна молчит. Ее глаза плотно закрыты и видно, что под тонкой кожей век ходят из стороны в сторону глазные яблоки, как бывает у спящих.
– Что с ней такое? – спрашивает шепотом Ида Павловна.
– Сама не пойму, – так шепотом отвечает докторша.
Евдокия быстро уходит с балкона. Она останавливается подле стола и хмуро глядит на младшую сестру, потом оборачивается к Марии Аркадьевне.
– Сейчас же ее разбуди, – велит Евдокия Павловна.
– Да, разумеется… Дося заверю тебя, гипноз совершенно безопасен!
Докторша хочет уже щелкнуть пальцами, когда София Павловна судорожным рывком поворачивает голову в её сторону.
– Неправда, – говорит она холодным и отрешенным голосом.
– Что неправда, Софи? – спрашивает ее госпожа Каратыгина.
– Здесь ничего нет. Вы меня обманули, Мария Аркадьевна.
– Не бойся, Софи, – повторяет докторша. – Иди по темному полю на свет. Твоей бессмертной душе ничто не может причинить вреда.
София Павловна нехорошо улыбается Марии Аркадьевне. Улыбка получается кривой, словно у нее парализовала половина лица.
– А вы лгунья, каких еще поискать, – говорит она все тем же неживым голосом, отчетливо выговаривая каждое слово. – Говорю же, здесь ничего нет! И нет у меня никакой бессметной души. Я теперь знаю, кто я такая.
Худенькие плечи Софии Павловны дрожат, словно от лютого холода. Она лязгает зубами, ее голова валится на грудь.
– Маша, сделай что-нибудь! – велит Евдокия Павловна.
– Да-да… – Мария Аркадьевна щелкает пальцами.
Тело Софии Павловны вздрагивает. Она судорожно всхлипывает и открывает глаза.
В эту минуту над крышами Тобола в темном небе со свистом и треском распускается цветок праздничного фейерверка. София вытирает платком мокрые от слез глаза и смотрит по сторонам удивленным и недоверчивым взглядом.
– Расскажите, что со мной было? – пытает София Павловна докторшу. – Я ничего толком не помню.
Евдокия Павловна переглядывается с докторшей.
– Софи, девочка, ты уж прости, – говорит Мария Аркадьевна. – У меня ничего не вышло…