Скандальный развод - стр. 28

На всё те же соблазнительные восьмерки я смотрю уже с близка. Кладу на бедра ладони и чувствую их. Чуть сминаю ткань…

Марьяна оглядывается, но не отталкивает, а улыбается. И черт… Я вижу румянец.

Это куда более крепкий шот, чем те, которые хлестала она. По крови бежит не алкоголь, а свобода.

***
Мы выбираемся из клуба через несколько часов. Утром, скорее всего, головы будут трещать, но изначальный план просто напиться мы провалили.

Кроме алкоголя были танцы, разговоры, смех, прикосновения.

Вот и сейчас я тяну Марьяну за руку, а она не сопротивляется.

Даже жмется. Доверяет.

Она может идти сама, но я пообещал ей довести до номера, и исполняю данное слово.

Провожу через лобби, сам вызываю лифт.

Она произносит:

— Третий, — и я жму на кнопку, приложив карточку.

Свет на этаже зажигается со щелчком, стоит нам только ступить из кабинки.

— Направо…

Она руководит, а я нас веду.

Мы синхронно замедляемся, приближаясь к двери с нужным номером.

Уверен, не только у меня, но и у Марьяны в ушах продолжают звучать биты и чуть гудит из-за опьянения.

Я торможу у её номера, Марьяна застывает сзади. Вжимается лбом в мое плечо. И пальцами сильнее сдавливает ладонь.

Черт, это трогательно.

Жалко, что утром мы проснемся и за эту ночь будет разве что неловко.

Мы привыкли к тому, что говорим мало и только необходимое.

Мне не хочется рушить что-то непонятное, тонкое и как будто хрупкое между нами. И Марьяне не хочется.

Я глажу большим пальцем ее ладошку. Она реагирует, как влюбленная девчушка, — легонько дрожит.

Потом выдыхает прерывисто и отрывается от плеча.

— Спасибо, — благодарит, без страха смотря в ответ на мой взгляд.

А я блуждаю. Изучаю черты. Залипаю на губах.

Всегда видел, что красивая. Впервые понял, что хочу.

— Не за что. Если еще соберешься в клуб — лучше иди не сама. Мало ли…

— Хорошо, — Марьяна принимает мой совет, её ресницы подрагивают. Ловлю себя на желании улыбаться.

Она мнется и краснеет. Не знаю, о чем думает, но у самого почему-то ускоряется сердце.

Ловлю ее новый взгляд. Он кажется мне решительным:

— Ты не хочешь зайти… На кофе? — Я не спешу с ответом. Становлюсь серьезным:

— На кофе не хочу. — И отвечаю чистую правду, на которую Марьяна реагирует кивком.

Колеблется пару секунд, но по поведению я понимаю — на большее ее смелости не хватит. Она осторожно высвобождает свою руку, я тянусь пальцами к ее подбородку. Глажу. Чуть приподнимаю.
Делаю глупость, но все равно приближаюсь лицом к губам.

Она сглатывает. Волнуется. Но позволяет прижаться. Может думает, что это прощальный поцелуй. И я тоже успокаиваю себя этим.

Прикоснусь к губам, отпущу отсыпаться.

Но черт…

Пробую их. Нравится. Раскрываю, она пускает язык.

Обнимает за шею, тихонько стонет, когда я вжимаю её тело в своё, съезжаю ладонями по спине, прогибая ее сильнее, и сминаю ягодицы через ткань.

Всю ночь хотел, блт. Может ей даже больно, но она только льнет ближе.

Оттягивает мои волосы, открывает для прикосновений шею, когда отрываюсь от губ…

— Надо тормозить, Марьян… — Я говорю, прикусывая нежную кожу на подбородке, а потом целуя туда же.

— Ага, — и она, блин, согласна, но снова находит мой рот своими губами. Сплетает языки. Мешает алкоголь, дурочка.

Мы с ней — еще официально женатые люди.

Между нами внезапное перемирие, хотя на самом деле, мы друг друга на дух не переносим.