Сияющий Алтай. Горы, люди, приключения - стр. 31
– Вы, конечно, слыхали местную легенду про Белую Даму?
– Нет! Нет! Не слыхали! – напрашиваемся мы на рассказ. И конечно, тут же его получаем.
Юрьич ведет рассказ неспешно, отхлебывает чай из серебристой термокружки, наслаждается каждым прозвучавшим в ночи своим словом. Видно, что это его самая любимая история, притом самим им откопанная, тщательно выделанная и разукрашенная, история совершенно авторская. Он походит на Гомера, самолично декламирующего публике Одиссею или Илиаду.
– Все, что я вам расскажу, произошло на самом деле. Я ведь соответствующие документы самолично разыскал в Бийском архиве. Они достоверно подтверждают многие факты. Я же учитель истории в Бийске, учу с осени по весну! Детишек в школе образовываю! И в архивы в Бийске часто захожу, работаю в них. А летом каждый год здесь – на Дениске. Помогаю!
Мы молчим, ждем продолжения. Негромко шумит рядом спокойный Ануй.
– Вся эта история развернулась в Гражданскую войну. Тогда на Алтае большие были бои: красные, белые, зеленые – всех хватало, резня шла страшная… Тогда-то и объявилась на Алтае, здесь, на Ануе, дворянка Ксения, рассказывают, что из самого Санкт-Петербурга! Молодая, красивая, благородная. Бежала из столицы с матерью и маленьким братом, спасаясь от революции. Сначала все трое находились при войске Колчака, под его защитой. С ними и отходили, отступали на восток, с ними и оказались в наших Алтайских горах. Мать Ксении от всех испытаний и лишений сильно заболела, слегла. В это время они случаем очутились в Топольном, вы его проезжали, это село, ниже по Аную отсюда. Болезнь матери задержала их надолго в Топольном, когда уже ушли колчаковские войска. И вот жил в ту пору в Топольном зажиточный крестьянин, можно сказать, кулак, некто Жихарев. Очень ему приглянулась тонкая и образованная дворянка Ксения, но не для себя, а для младшего сына, которому как раз пора подошла жениться. Подумалось кулаку Жихареву так: отчего бы не взять молодую, красивую, пригожую и высококультурную Ксению женою за сына? Тем более денег у приезжих ни гроша, еду и ту берут у сердобольных соседей. А Жихаревы – хозяева крепкие, обильные! Чем не выгодный брак?
Юрьич глядит на нас испытующе. Мы киваем – понятно, что дело выгодное было и для Жихаревых, да и для самой Ксении, если хорошенько поразмыслить! Не помирать же ей, с братом и больной матерью на руках, с голоду! Жихаревы же хозяева хоть куда! Дом крепкий, двор просторный, скота преобильно! За Жихаревыми не пропадешь, не отощаешь! А насчет Топольного – так ведь и в Топольном хорошие люди живут, да еще как живут и поживают!
– Была, однако ж, одна небольшая загвоздка, – продолжает свой рассказ Юрьич. – У младшего-то Жихарева, сынка евонного то есть, уже имелась невеста, сосватанная прежде того из местных, и притом тоже раскрасавица и очень сильно его любившая. Но – воля отца! – и явился наследник свататься к Ксении-дворянке. А тут еще у Ксении мать как раз померла, отмучилась, бедная. Остались они вдвоем с братиком-мальчон-кой. Одни на всем белом свете! И без гроша за душой, горемычные…
Юрьич останавливается, переводит дух.
– Ну так и что, обженился младший Жихарев на дворянке-то из столицы? – не терпится нам узнать продолжение давней истории.
Юрьич смотрит на нас с укором – куда гоните, лешие? Над Ануем сгущается ночь, все заметнее холодает. Река мерно шумит рядом с нами, за темными влажными кустами. Юрьич запахивает на груди теплую куртку и продолжает: