Система - стр. 41
Кир по-собачьи морща нос, рывками втягивал воздух, словно принюхивался. – От загара мажешься индийским кремом. «Пёрл» или что-то вроде того.
Рыженькая украдкой бросила взгляд на свою сумку, но убедилась, что та закрыта на молнию. А Кир, подперев правой рукой подбородок, продолжал:
– Любишь зелёные яблоки, кефир, всё что не повредит фигуре, – рыженькая начала глупо улыбаться, а брюнетка, тем временем, напрягалась всё больше и больше.
– А твоя подружка не заморачивается и лузгает семечки, запивая их фантой…
– Я поняла! –брюнетка щёлкнула пальцами . – Ты чё, козлина, подглядывал за нами?
– И где я был, по-твоему, всё это время? В этой трубе? – Кир махнул рукой в сторону ржавой вентиляционной трубы. Тут же вся крыша как на ладони. Тем более, чтобы разглядеть родимое пятно над сосочком твоей левой груди, я должен был подойти совсем близко. – Брюнетка тоже оказалась в ступоре.
– Не знаю, как ты это делал, но ты за нами точно подглядывал, извращенец – она, улыбалась и качала головой, с прищуром глядя на Кира. Сейчас он заметил, что в её глазах появился блеск.
– Девчонки, клянусь Вам, что это чистое провидение. Когда мне было три года, я дома ножницами перерезал толстый кабель. Ножницы сплавились на хрен, во всём доме свет погас, а мне хоть бы хны. Только волосы вот кудрявыми стали, а были прямыми. С тех пор вот и вижу то, что другие не видят, и даже предсказываю немножко.
– Ну и что нас ждёт в будущем, Нострадамус? – с насмешкой спросила брюнетка, прикуривая от зажигалки длинную тонкую сигарету.
– Кстати, ты угадала мою кличку. На районе меня так и зовут Нострадамусом. А будущее всегда имеет несколько вариантов…– тут Кир перестал улыбаться и перешёл на серьезный тон. – В одном варианте Вы остаетесь здесь, и мы мило беседуем за жизнь, пока…
– Этот вариант так себе, валяй другой, – перебила его брюнетка, но теперь её тон не был таким однозначным.
– А второй вариант не очень весёлый. Вы идёте домой и, уже где то через полчаса, сидя в своей комнате, слышите крики. Вы открываете окно и смотрите вниз. А там, под окнами лежит размазанный по асфальту маленький пацанчик в замшевой куртке.
– А вот это уже не смешно! Хорош гнать, придурошный… – разозлилась брюнетка, а более робкая рыженькая, почему то, стала смотреть на Кира с состраданием.
– Девчонки, у меня серьёзный попадос. Думаете, я просто так здесь оказался? Я вроде не похож на любителя позагорать. Я Вас прошу, не уходите отсюда, хотя бы часик, тем более, вы обещали.
– Ладно, если только на часик. – Сдалась брюнетка, которая была видимо главной в этом дуэте. – Пойдем, сядем в тенёк, а то мы уже назагорались сегодня. И ещё, – расстилая одеяло в тени кирпичной будки, она подняла строгие глаза на Кира. – Теперь ты расскажешь настоящую правду. Какой у тебя попадос и как ты это всё узнал про нас.
– Щас, – обрадовался Кир, – только куртку сниму. Он отошел в сторону, засунул руку за пазуху, переложил ворох мятых бумажных купюр во внутренний карман куртки, и только после этого снял её, оставшись в зелёной полосатой футболке с вышитым на левом кармашке маленьким крокодильчиком и надписью « La coste».
Девчонки сели рядом, опёршись спинами на кирпичную будку, и подобрав под себя ноги. Кир сел напротив, скрестив по турецк свои ноги, одетые в треники. Он смотрел на них и восхищался. Ему не приходилось ещё бывать в обществе настолько радующем глаз. Девчонки были очень разные, но дополняли друг друга и составляли вместе прекрасную картинку. Теперь, когда их внимание было полностью обращено на Кира, он стал немного волноваться и закурил.