Синяя ворона Лейнсборо. Значит, вражда - стр. 39
Визг новоиспеченной подружки лапули прогнал накатывающий приступ гнева. Фыркнув, Кэс сорвал травинку и, зажав ее меж зубов, принялся назло собственной тьме напевать песенки. С чего его вообще так задели слова глупышки-Вердкут? Он ведь еще на уроках самоутвердился. Спасибо одноклассникам, которым вчера не перепало веселья на вечеринке, лапуля сегодня с утра страдала от их бойкота. Леди уже растоптана, от нее отвернулись ученики, так почему, почему он не чувствует вкуса победы?
Когда запыхавшаяся и потрепанная лапуля влетела в проход, этот вопрос вновь глухо прозвучал в голове. Она несла какую-то чушь о том, что ей нужна его карта, а Кэссиэн смотрел на нее и пытался понять, насколько искренней была ее жажда победы… и как много она была готова заплатить за нее.
– Ты поцелуешь меня. Сама. И карта твоя.
Провокация получилась отличной. Святая невинность побледнела, потом ее щеки вспыхнули огнем румянца. Он видел в синих глазах, кажется, каждую мысль, мечущуюся в голове. В глубине души Кэссиэн даже ждал, надеялся, что услышит отказ.
А она его поцеловала.
Все покупается. Это Кэс усвоил еще в столице. И Санвиталия либо безумно глупа и наивна, если правда верит в дружбу, любовь и принципы, либо замечательно прикидывается милой девочкой, которая знать не знает, что такое манипуляции, расчетливость и прагматичность. Его мачеха такая же. Вот прям один в один. На людях – нет прелестнее и сердечнее создания. А стоило отцу отвернуться, как она показывала свое истинное лицо. И из красоты там была только великолепная точность, с которой мачеха рассчитывала каждый свой шаг и взвешивала каждое слово.
Что ж, если в объятьях Кэса сейчас таяла вторая леди Норфолк, то он сделает все, чтобы хотя бы здесь отыграться – за пренебрежение, за одиночество, за то, что сейчас он выброшен из дома как ненужное, вышедшее из моды платье.
– Как видишь, я все же оказался прав.
– Ты о чем? – пролепетала Санвиталия. У нее еще горели губы, румянец стал гуще. Любо-дорого смотреть. В иной ситуации он бы определенно продолжил, однако хотелось закрепить результат и до дна вкусить триумф над ней.
– О нашем утреннем диспуте. Как видишь, все покупается и продается, дело только в цене. И плевать на принципы. – Он красноречиво опустил глаза на карту, а после поглядел на ее припухшие губы. – С тобой приятно торговаться, крошка. Буду рад продать тебе что-то еще.
Заслуженную пощечину Кэссиэн все-таки получил, а оскорбленная леди кинулась прочь настолько быстро, точно сами ветра ее уносили. Он глядел в пустой проход, поглаживал горящую щеку и усмехался растекшемуся по сердцу чувству удовлетворенности.
Которое смыло, едва магия перенесла его из лабиринта, и Кэс увидел, что лапуля-то добилась своего. Вместе с подружками она счастливо визжала и обнималась. От этой картины он до скрипа стиснул зубы. Почему из всех победила именно она? Лейнсборо не прекрасный край исполняющихся мечтаний, а болото, в котором навсегда пропадают надежды. А она не только трепыхается, сопротивляясь, так еще и умудрилась вытащить за собой двух серых мышек!
Нет уж. Он не для того отдал карту, чтобы она сейчас купалась в лучах славы. Уверенно пробираясь между учениками, Кэссиэн зло ухмылялся. Без него этой победы не случилось бы, а значит, он имел полное право на место в команде, которая отправится в столицу. Теперь они будут мно-о-ого времени проводить вместе, и он сыграет на ее нервах такую симфонию, что вовек не забудет. Конечно, две деревенские клуши не лучшая публика, но у них будет прекрасная возможность лицезреть все грани продажности и стервозности их благороднейшей предводительницы. Кэс уже предвкушал, как будет вновь и вновь ставить ее в ситуации, из которых лучший выход – далеко не самый праведный. Где тогда окажутся ее честь и гордость? Правильно, выброшены до поры, пока не будет удобнее напялить их вновь.