Синяя кровь - стр. 13

Шестой район, он же 6-Р, в хитро напиленной вотчине столичной полиции. Если б Мейс получала по сотне баксов за каждый раз, когда она сталкивалась там с диссоциативными[11] зомби, бегущими голышом по ночным улицам с дикими воплями, она не переживала бы об утраченной полицейской пенсии. Некоторые кварталы 6-Р состояли из заколоченных домов, полуразрушенных зданий и остовов машин. По ночам здесь практически на каждом перекрестке случалось что-нибудь плохое, а пули летали так же повсеместно, как москиты. Все честные трудолюбивые граждане – которые все же составляли большинство в этом районе – предпочитали наглухо закрывать двери и не высовываться.

Даже при свете дня люди на улицах украдкой поглядывали по сторонам. Как будто знали, что жало из никелированного «Глока» со спиленным номером или разрывная пуля из новехонькой «пушки», ищущей свою первую жертву, уже в пути. В воздухе пахло тоской, а солнечный свет с трудом пробивался сквозь толстый – гуще любого смога – покров безысходности.

Мейс притормозила и стала разглядывать людей, идущих по тротуару. Уровень убийств в округе Колумбия намного снизился по сравнению с концом 80-х и началом 90-х, когда молодые наркодельцы, коронованные отросшими щупальцами эпохи «крэка», наслаждались своим царством страха. В то время тела падали на землю в среднем раз в день, каждый Божий день, включая воскресенья. Однако и сейчас судмедэксперт заполнял свидетельства о смерти примерно двум сотням в год, в основном молодым афроамериканцам, так что территорией без насилия назвать этот район было сложно. Мужчины, жившие здесь, жаждали уважения и, похоже, верили, что добиться его можно лишь с помощью девятимиллиметровых пуль. И, возможно, они были правы.

Мейс остановила мотоцикл, сняла шлем и встряхнула волосами, избавляясь от статики. В норме заявляться сюда на роскошном байке было плохой идеей что днем, что ночью, особенно если ты белый и без оружия. Однако никто не тревожил Мейс, даже не приближался. Возможно, люди считали одинокую женщину не того цвета, да еще на «Дукати», психованной и готовой, чуть что не так, взорваться не хуже террориста-смертника.

– Мейс, привет! Это ты?

Она развернулась на сиденье.

К ней шел мужичок, невысокий и тощий, как палка, с гладко выбритой головой. На ногах у него были двухсотдолларовые кроссовки «Леброн Джеймс», но без шнурков.

– Эдди?

Он подошел и посмотрел на байк.

– Зачетная хреновина. Слышал, ты за решеткой была…

– Я вышла.

– Когда?

– Пять секунд назад.

– Двушечка, верно? Первая ходка, а? – Он ухмыльнулся.

– Да, два года. Приблатненной я не стала, не надейся.

– Мой младший брат уже заработал десятку, а ему только двадцать пять. Братишке не досталось этого дерьма с семейным судом. Тяжкое время, – гордо добавил он.

– Сколько человек он убил?

– Двоих. Но эти козлы сами напросились.

– Само собой. Ну мне и двух лет хватило.

Эдди похлопал «Дукати» по бензобаку и ухмыльнулся, демонстрируя такие ровные и белые зубы, что от них за метр разило коронками; должно быть, заключил удачную сделку или, может, обменял их на какие-нибудь рецептурные таблетки. Если тебя здесь заметят за трепом с полицейским, даже бывшим, это не пойдет на пользу здоровью. Тем не менее Эдди был всего лишь третьеразрядным подонком, уличной шушерой. Не слишком умен и без особых связей, его бизнес – сбывать пакеты с «травой», пару доз «крэка» или горсть краденых таблеток. Здешние серьезные игроки знали это, равно как и то, что Эдди ничего не знает об их деятельности и ему нечего продать копам. Однако Мейс удивляло, что Эдди еще жив. Тупиц и слабаков в этих районах убирали с исключительной эффективностью. А вдруг его связи лучше, чем она думала? Тогда он может оказаться полезен…