Синяя кнопка. Фантастические повести и рассказы - стр. 8

Подъем становился все труднее, и Серафима начала задыхаться. Левая рука затекла. Сначала она не обратила на это внимание, но потом встревожилась. В прошлый раз приступ местной болезни начался с чего-то подобного – тогда она почувствовала слабость в ногах. О Господи, только не здесь и не сейчас! Не прошло и недели, как она пришла в себя! И не с кем даже поделиться. Элиза вполголоса переговаривалась с Костнер. К этому «доктору» Серафима обратится в последнюю очередь, даже будучи при смерти.

Тимур несколько раз оглядывался, и она каждую минуту ждала привычного окрика. На этот раз она действительно сильно отстала, на лбу, шее выступил пот, а рука совсем онемела.

– Шаха! Помоги Гофман, – раздался резкий голос шефа.

Надо же, какая забота… и даже не попрекнул. Что это с ним?

Шаха остановился, с участливой насмешкой поджидая ее, протянул руку. Серафима нехотя схватилась, и он втянул ее на последний розовый камень. Ладонь у Шахи была влажная, липкая. Серафима с трудом выдернула руку.

Они стояли на большой площадке холма высотой с пятнадцатиэтажный дом. По ту сторону открывался необыкновенно красивый вид. Камни там были уже не розового, а буро-коричневого цвета, а мох – если это мох – почти темно-синим. И гораздо больше разросшегося кустарника, который казался и тоньше, и выше. Можно было подумать, что сиренево-желтый лес окантовывает огромную синюю равнину. Где-то вдалеке летали маленькие яркие птички. Еще день или два пути. Сегодня до темноты они спустятся вниз, а завтра или послезавтра окажутся на новом месте.

Интересно, разведывательные спутники, расставившие антенны на каждой сотне километров, не забыли про этот чудесный участок Иклоны? Тогда можно будет быстро связаться с остальными. Кто знает, вдруг друзья обосновались неподалеку?

Эх, сюда бы мольберт – нарисовать этот пейзаж с такой высоты… Какой мольберт!? Дожить бы до следующей остановки.

– Будем спускаться или привал? – спросил Сурен.

Ей показалось, что Тимур бросил на нее взгляд, прежде чем ответить:

– Спускаться. До темноты надо быть внизу.

Вниз идти было труднее, ноги подгибались, скользили по гладким камням, а солнце светило прямо в лицо. К концу спуска Серафима уже не понимала, где она и что с ней, и передвигалась одним лишь усилием воли. Вне всякого сомнения, болезнь накинулась на нее снова или попросту была не долечена. Впрочем, ее ведь и не лечили – никто не знал, как.

Ну, вот они и в пригорье. Серафима села на землю, пытаясь отдышаться. Все уже ставили палатки, а у нее не было сил даже встать. В прошлый раз все произошло по-другому: слабость в ногах, а через какие-то десять-пятнадцать минут она уже лежала, не в силах пошевельнуться, словно все мышцы отказались служить одновременно. В тот раз она даже не помнила, как очнулась в палатке. Сейчас Серафима тоже чувствовала мышечную слабость, с трудом могла поднять руку, но шевелиться все же могла. И сознание не отключалось.

Мимо сновали, готовясь к ужину и ночлегу. Никто не подходил, чтобы спросить, что случилось и почему она вот так сидит. Наконец кто-то толкнул Тимура, указав на «бездельницу». Он быстро направился к ней, посмотрел встревожено.

– Гофман, ты что уселась?

Она попробовала ответить, но поняла, что язык уже не работает. Только слабо мотнула головой.