Синяя кнопка. Фантастические повести и рассказы - стр. 27

– Нет. Остальные ученые настоящие. А тараканы у каждого из нас свои. И у тебя тоже, должно быть, а?

Серафима помолчала.

– И у меня.

– Ну, вот видишь. Но с Элизой будь осторожна. Она тебя боится, и потому опасна.

– А что так пугает Элизу?

– Наверное, то, что ты сама говорила – избранных оставят, остальных отправят назад. Думаю, это пугает не ее одну. А может, есть что-то еще.

– Ты ее вроде хорошо знаешь?

Тимур ухмыльнулся.

– Хорошо знать можно по-разному.

– Понятно.

Он бросил на нее насмешливый взгляд.

– Да что ты… Сегодня, кстати, должен вернуться Сурен.

***

Было так странно сидеть рядом с Тимуром и встречать рассвет. Особенно когда рядом лежал мертвый Шаха.

Первая вылезла из палатки Майя. Огляделась, увидела эту картину и ахнула. Через полчаса все были в сборе. Тимур объяснил ситуацию просто: Шаха напился, полез на него с ножом, пырнул, пришлось стрелять. Поверили ему или нет – неизвестно, но почему рядом оказалась Серафима, никто не спросил. Промолчала и Элиза. Она уже забинтовала Тимуру плечо. Но Серафиме показалось, что случай этот потряс Элизу иначе, чем остальных. Губы были поджаты, в глазах – слезы. К ее обычной ненависти добавилась еще какая-то мысль, и она смотрела на Серафиму с особым прищуром. Однако больше всего Серафима опасалась глядеть на Костнер.

Та не проронила не слезинки. Лицо ее напоминало сморщенное яблочко, под глазами – мешки. А ведь ей не больше тридцати пяти…

Тело Шахи лежало поодаль, накрытое его собственной курткой. Все это было страшно и гнетуще. Но обсуждение прошло наредкость быстро и без обычных распрей.

– Вечером будет связь. Значит, решено – в центр ничего не сообщаем. Если вдруг возникнут вопросы – скажем, ушел, – подытожил Тимур.

– А она? – Майя кивнула на Серафиму. – Не продаст?

Серафима поморщилась.

– Не продаст, не продаст, – неожиданно пропела Элиза странным голоском, – ее ведь отсюда никто не отпустит, правда, Тимурчик?

Тимур нахмурился, но ответил:

– Правда, Элиза. Именно так.

– Эх, ну и сволочь ты, Балтышев, – неожиданно произнесла Костнер. – Где я теперь мужика найду?

***

В этот день действительно вернулся Сурен с готовым планом окрестностей. Присвистнул, услышав про ночное происшествие, но и только. Все спокойно позавтракали, и только Серафиме кусок в горло не лез. Впрочем, чувствовала она себя хоть и потрясенной, но бодрой, снова попила воды из источника и принесла новую порцию Альбиносу. Тот уже выполз из палатки; принимая участие в утреннем совещании, позавтракал, но вместо кофе или «колы» Тимур протянул ему фляжку. Элиза скосилась, но промолчала. Она еще больше замкнулась в себе после утренних событий, даже возвращение Сурена оставило ее равнодушной.

После завтрака мужчины втроем вырыли яму подальше от лагеря и похоронили Шаху без почестей и речей. Серафима все-таки заставила себя отнести на эту ничем не обозначенную могилу крестик из двух палочек. Но не осталась там ни минутой дольше.

Она чувствовала необъяснимую вину – и за эту смерть, и перед Тимуром, который, защищая ее, втянул себя в новые неприятности. И все-таки, надо признаться, факт, что Шаха покинул Иклону, принес ей немалое облегчение.

Слава Богу, теперь у нее есть дело. Она отправилась на свой огород. Осталось немного потрудиться, и можно идти за семенами. День был очень теплым, и столовую палатку целиком открыли с одной стороны. Проходя мимо, она увидела, как Сурен вместе с Тимуром рисуют план. Сурен – он ведь очень умен, подумала Серафима. Возможно, удастся уговорить его принять ее сторону – касательно огорода.