Синяя кнопка. Фантастические повести и рассказы - стр. 23
– У озера? Да там мох с меня ростом! Его что – пропалывать, что ли?
– Наверное…
– И там темно.
– Ну, давай я попробую, а? Сама?
– Ну, пробуй… – она пожала плечами, – если охота дурака валять!
Ладно, хорошо, хоть разговаривает. И не запретила взять инструменты.
Серафима решила, что пора навестить больного. У самой палатки слегка притормозила. Постучала по колышку. Никто не ответил, но она все-таки заглянула внутрь. Альбинос уже не лежал, а полусидел. Увидев ее, махнул рукой:
– Слушай, и правда, полегчало. Чего там насыпали-то, скажи, на будущее.
– Ты пил из фляжки второй раз?
– Ага, только что. Ну и гадость! Но – помогло, реально помогло!
– Значит, смотри. У тебя все запущено. Если хочешь поправиться нормально… не думай, что сейчас полегчало, и все. Завтра ничего не ешь, не пей, только то, что я принесу, ясно? Иначе даже тратить на тебя в следующий раз это лекарство не буду, дорогущее оно, понял?
– Понял… Завтра еще потерплю.
Весь оставшийся день Серафима провела у озера. Вспоминала, как выглядели грядки в ее видении. Повторять вопрос не стала, чтобы не злоупотреблять. А чем злоупотреблять-то? Добротой Иклоны, что ли?
Попробовала «выполоть» мох. И сразу поняла, что задача не из легких. Корни не вытаскивались, стебли не ломались, а тянулись, как резина.
Уставшая, она рано легла и моментально заснула, забыв про ужин. Но среди ночи проснулась и, как это бывает, начала думать обо всем одновременно. Интересно, на все ли вопросы ей будут отвечать? И насколько она имеет право их задавать? Серафима решила, что не будет любопытствовать без особой надобности. Про Альбиноса она спросила, как его вылечить. Вот и все. Только этот Шаха… Страх перед ним не проходил. Наверное, она может узнать, кем он был на Земле, чем занимался?
Серафима даже не сформулировала вопрос, как в тот раз, с Альбиносом. Она вроде как задремала, но в этот раз точно знала, что видит не сон, а ответ. Сознание полностью осталось при ней, позволяя делать выводы.
Это была чья-то шикарная квартира, Шахе она не принадлежала, но он развалился в глубоком мягком кресле, как у себя дома: бархатный халат на голое тело, перстни на жирных пальцах. Сзади стояла девушка, в которой ясно угадывалась «профессионалка». Заученными, равнодушными движениями она гладила его толстую шею – вероятно, это называлось «массаж». Другая производила подобные манипуляции с его ногами. Обеим девушкам явно не исполнилось восемнадцати. На коленках у Шахи лежала какая-то ведомость. Серафима захотела увидеть текст, и листок послушно приблизился, как при нажатии кнопки «увеличить». Напротив каждого женского имени – Люси, Нелли, Малышка – стояло количество отработанных часов, и Шаха вписывал в свободную графу сумму вознаграждения. Цифры были достаточно скромные – себе сутенер забирал гораздо больше.
«Сон» закончился так же внезапно, как и начался. Серафима открыла глаза.
Итак, она снова запросила информацию, и получила ее. Новые способности открывали неограниченные возможности и одновременно очень пугали.
Значит, она действительно может легко узнать про остальных. Но еще сильнее, чем до видения, росло убеждение, что переходить эту грань она может только в самом крайнем случае. Да нет, не хочет она знать ничью подноготную. Ее передернуло от мысли, что кто-то вот так же мог бы влезть в ее собственное прошлое.