Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть вторая - стр. 38

Лестница наконец соизволила кончиться, они были в беседке. Обещанные созвездия цвели, как незабудки на болоте, но любоваться ими не получалось. Незримое присутствие сделалось невыносимым, и Матильда почти прижалась к кэналлийцу. Она знала, что помешает ему драться, но Алва стал стеной между ней и бездной, в которую она чудом не свалилась. И дернуло же вновь лезть ночью в это место… Сколько казарских врагов опиралось здесь на решетку? Скольких под лицемерные вздохи хозяев отскребали с розоватых и серых плит? Кровь и обман, обман и кровь копились и копились, а над ними порхали приносящие счастье бабочки.

– Это они, – быстро шепнула алатка. – Маленькие смерти… До рассвета этот дом – их.

– Хорошо, – Алва шагнул к середине беседки. – Дождемся рассвета, Валме или еще чего-нибудь. Садитесь.

Виконт Сэ проснулся среди ночи и несказанно этому обстоятельству удивился. Нет, при необходимости Арно вскакивал затемно, оставаясь при этом офицером, а не вытряхнутым из зимнего кубла ежом, но это – при необходимости, сейчас же таковой не наблюдалось. Раздосадованный теньент повернулся на другой бок, однако сон даже не ушел – удрал. Вопреки вчерашней беготне и «Змеиной крови». Когда они с Валентином разошлись по своим комнатам, Арно слабодушно решил, что Кан обойдется без утренней пробежки; прошла от силы пара часов, и виконт воспрянул до полной невозможности оставаться в постели. С чувством потянувшись, молодой человек решил написать в Старую Придду. Вообще-то озаботиться этим следовало по приезде, и Арно даже собирался, но сперва они дрались, а потом бегали за убийцами и поймали. Злодейку с белой ленточкой, но не об этом же писать! А написать нужно, причем быстро. Мать не из тех, кто гонит курьеров, дабы убедиться, что сыночка в дороге не искусали белки, а вот Ли… С братца станется показать: все в порядке, я такая же змеища, как всегда, хотите – радуйтесь, хотите – терпите. Молча.

Выволочки Арно изрядно надоели, и виконт подумывал – нет, не о мести, о том, как слегка отыграться. Отослав письмо, можно при случае намекнуть, что мать знает о закатных предчувствиях и кровопусканиях. Ябедничать виконт не собирался, его план состоял в том, чтобы кротко вынести неизбежное внушение, а потом посетовать на непонимание. Дескать, господин Проэмперадор всяких фридрихов и хайнрихов видит насквозь, зато родная кровь для него – темный лес.

Младший из Савиньяков довольно хмыкнул, зажег свечу, поежился и принялся одеваться – покинутый дом был ощутимо теплее, хотя вечером так не казалось. Спальню готовили люди Придда, разумеется, о письменном приборе они не забыли, а вот протопить можно было и лучше. Мундир не спасал, пришлось набросить на плечи одеяло, уподобившись алатским пастухам.

Перо бойко скользило по бумаге, трещал фитилек, в окно скреблась не спиленная хозяевами ветка. Герард наверняка успел расписать драку в подробностях, и хитрый Арно начал с

Первая страница далась легко, но потом дурацкая ветка совсем обнаглела. Ветка? Разлапистый вяз рос у дома, где Арно квартировал до вчерашнего дня, а здесь скрестись было нечему, звуки же, однако, и не думали прекращаться. Кошка? Наверняка! Гулена не знает, что окна на зиму уже замазали. Ценивший лошадей, но не котов теньент попробовал сосредоточиться на письме, но осторожное, настырное шарканье отвлекало все сильнее. Когда с кончика пера сорвалась здоровенная клякса, Арно помянул дриксенского шварцготвотрама… или вотрума и решил нахалку турнуть. Прогнать надоеду, не открывая окна, было делом, достойным Валентина, но не писать же под такой аккомпанемент! Теньент раздвинул занавески – кошки не было и в помине, в окно скреблась… Гизелла фок Дахе. Живая, всклокоченная и слишком легко одетая для выбеленной инеем ночи.