Синие топи. Территория любви - стр. 11
– Мне кажется, вы сильно преувеличиваете, – зачем-то горячо возразила я. – Вы же воевали, вас сильно ранили. Потом, насколько я знаю, вы, спасая других в Топях, прыгнули прямо на бомбу и чудом выжили…[1] Вы сталкивались с куда более опасными и страшными ситуациями, нежели нездоровье одной попаданки…
Он помолчал, изучая свои пальцы и сказал только:
– Нет. Я не преувеличиваю.
Опять замолчал. Между нами снова повисла эта напряженно-волнующая тишина. Дроу смотрел неотрывно, не моргая и не отводя взгляда. Я же не знала куда деться и в то же время хотела, чтобы он продолжал.
Наконец, я решила первой нарушить беззвучие, которое вызывало еще большую неловкость, чем признания дроу.
– Я предлагаю вам работать в мою смену. Легально. Что скажете, Элендар?
– С радостью, моя госпожа. Метаться между местом своей ответственности и помещением, где работаете и дежурите вы, не всегда удобно.
– Я подшаманю с расписанием, когда выйду из клиники.
– Я очень рад, что вы, наконец-то, очнулись и медики убеждены, что вы вне опасности, – сказал он вдруг и улыбнулся – искренне, тепло, как ребенок, что видит маму, и ему просто хорошо, независимо ни от чего. – Это огромное облегчение, моя госпожа и огромная радость.
– Что ж… Приятно, когда за тебя настолько волнуются. Хорошо, что есть подобные существа, которым не все равно, что со мной станется.
– Ну… я такой далеко не один. Ваши сыновья, коллеги, в конце-то концов… Сотрудники ЭЭС регулярно справлялись у меня о вашем состоянии… А сыновья постоянно тут были, переживали. Мы даже немного с ними сдружились.
– Не мудрено. Это же вы меня спасли и вынесли из реактора.
– Да. Я сразу бросился к перевозке и полетел сюда. Ну, а дальше Василиса Адамант вам лучше расскажет. Меня к капсуле даже не подпускали.
Не знаю почему, но мы опять замолчали.
И впервые я поняла, что, действительно, иногда просто молчать, слегка улыбаться и быть вдвоем… хорошо… Приятно… немного волнующе…
Это было… какое-то невероятное волшебство между нами. Настоящее, хотя совершенно недавно я утверждала, что не существует никакого колдовства, магии…
Что нет ничего, что не могла бы объяснить наша наука…
Но это было нечто невесомое, на кончиках пальцев, в груди.
Как перед большим светлым праздником, когда в руках шуршит фольга от оберток подарков и фантиков, и внутри что-то такое… бурлит, поднимается, разрастается…
Драйв и удовольствие… кураж… и тихое, безбрежное счастье…
Наконец, Элендар впервые заговорил раньше меня:
– Может вам что-то принести? Или передать персоналу станции?
– О-о-о! Совершенно зря вы это предложили! – я засмеялась с некоторым облегчением.
Элендар же серьезно кивнул, достал свой планшет и предложил:
– Говорите. Все сделаю, все зафиксирую.
– Лучше запишите в виде аудио дорожки.
– Как прикажете, моя госпожа.
Это обращение было слегка непривычным. Светлые эльфы тоже говорили «моя госпожа» и на «вы», но «как прикажете» – никогда. Впрочем, я знала, что дроу часто подчиняются женщинам, в некоторых племенах – матриархат, в других же – условное равноправие, как у нас на Земле, между мужчинами и женщинами. То бишь, слабый пол все равно доминирует, как у нас на Земле по-прежнему доминируют в некоторых сферах мужчины…
Я надиктовала инструкцию – как и что следует особенно детально проверить в реакторе после случившегося. Какие параметры я хочу видеть из записи компьютера управления непосредственно перед тем, как возникла фатальная нестабильность. Все действия персонала ЭЭС фиксировались на видео и хранились под грифом секретно. Удалить их или же изменить имели право лишь считанные существа – руководство станции и ученые. Так что я хотела понять – что делал каждый дежурный и как реактор неожиданно стал бомбой…