СИНИЕ ЛЕБЕДИ - стр. 12
Из конца в конец пройдемся и назад воротимся,
Старых женок запряжем и на них прокатимся.
Гримасничая, высовывает супружнице язык. Она, баба дородная, грудой высясь над дедом, разом вспыхнула и заорала удивительно тонким голоском.
Сидит дроля на заборе, плетет лапти языком,
Чтоб залеточка его да не ходила босиком.
И пошла перебирать ногами, да так ладно, так скоро. Муженек с хитрецой в голосе дребезжащем:
Ах, сударушка моя, ты танцуешь – молодец!
Ты танцуешь и трясешься, как в печурке холодец.
И втянув голову в шею, высунув язык, что есть мочи бежать, женка с кулаками следом. Зрители дружно захлопали, засвистали, заулюлюкали, разрозненные шуточки слились в веселый вопль, взорвавший воздух.
Девушки спохватились, разорвали хоровод и выпихнули из своих рядов Тулу. Не стушевалась и не спряталась, польщенная вниманием, высоко подняв голову, сдержанно и грациозно проплыла в середину сквозь расступившуюся с благоговением толпу. Стон невольного восхищения пронесся по двору праздничному. Красота ее была столь совершенна, что на мгновение почудилось, будто само солнышко спустилось к ним со своего сияющего олимпа.
Взмахнула руками, что лебедушка крыльями и заскользила по кругу под одобрительный гул восхищения. Глаз восторженных не оторвать, любуются гости проходочкой величавой. Cердца многих покорила краса девичья.
Но, лишь, Эльдара сердце было уже не свободно. Любовь в нем поселилась, нелегкая, мучительная.
Он сидел по правую руку от невесты. Время от времени невольно бросал косые взгляды в ее сторону, примечая, Нора необыкновенно счастлива. Ее лучистые глаза с такой заботой и нежностью глядят на нареченного, не забывая одаривать гостей сиянием обворожительной улыбки.
Тамада налил в серебряный кубок хмельного вина и передал невесте. По местному обычаю она должна была угостить того, кого считала самым дорогим гостем на своем торжестве. Девушка, обеими руками держа чашу, повернулась к Эльдару. Он бережно подхватил кубок, надпил немного терпкого, прохладного напитка, но гости шумно стали требовать выпить до дна. Пришлось осушить. Приятная, бодрящая влага разлилась по всему телу, наполняя его решительной отвагой.
Взяла пустую чашу, поставила на стол, пригласила за собой, ведя за руку, посадила в резное деревянное кресло, украшенное ветками калины, платками разноцветными. К ним подошли девушки, взявшись за руки, пошли хоровод водить.
«Долина моя, долинушка, долина широкая.
Как по этой долине туман расстилается,
Как из-под этого тумана заря занимается;
Как из- под этой зорюшки солнце ясное встает.
Как на этой долинушке девицы водят хоровод,
Красного молодца к себе кличут:
«Ты, молодец разудалый, иди к нам в круг!
С тобою нам, миленький, веселее быть:
С тобою нам, друг любезный, радостнее жить!»
Все уже девичий круг, все ближе поющие красавицы, зовут в танец. «-Выбирай любую, не побрезгуй, – смеются глаза лукавые. Эльдар решительно подхватил ладонь Норы; пусть что будет, то и будет, местных танцев не знает, попробует, как сможет.
Заиграла музыка. И, вначале легкой, пружинистой проходочкой, держась за руки, прошлись пары по кругу, потом закрутились-завертелись вслед за ведущими. Ему верилось и не верилось, что держит в объятиях прелестную незнакомку, о которой давно сердце грезило. Утонув в наваждении греховном, ведет девушку, а мысли дерзкие, отрывистые, кружат голову: