Синдром выгорания любви - стр. 19
– Хороша я, хороша, – она разглядывала себя в зеркало и осталась довольна. Конечно, если тебе помогают стилисты, как в шоу одного из телеканалов, когда Стоцкая переодевалась в Киркорова, это совсем другое дело. Но для Юльки и этого было достаточно. В таком обличье она пришла устраиваться на работу санитаркой в дом престарелых. Она хорошо запомнила, как Котенкова сказала ей про кадровые проблемы – отсутствие санитарок. Так почему бы не помочь дому престарелых?!
Старшая медсестра придирчиво оглядела ее с головы до ног.
– Работа, между прочим, тяжелая.
– Да мне бы зацепиться только.
– Здесь цепляться не за кого – все еле на ногах стоят, – засмеялась женщина, довольная своей шуткой – Заявление пиши. Документы с собой?
– Справка об освобождении, – пискнула Юлька, снабженная главредом почти настоящей справкой.
– Так, Юлия Мухина, – старшая медсестра внимательно изучала бумагу. – А сидела за что?
– Статья сто пятьдесят восемь, кража. Шесть месяцев колонии.
– Ну, это немного, – тоном знатока сказала медсестра. – У нас тебе после колонии не лучше покажется.
– Это почему?
– Да потому! Без объяснений. На работу тебя возьмут, потому что зарплата тут копеечная, а работа грязная.
– Мне работа очень нужна.
– Ну и хорошо, значит, договорились. Заявление сейчас твое подпишу у начальства. Завтра можно выходить на работу. Придешь к восьми утра, я тебе все покажу: и ведра, и тряпки, и скажу, что делать.
Ну что же, первый этап прошел без сбоев, и называлась эта Юлькина игра «Журналист меняет профессию». Метод далеко не нов, в журналистской среде популярен. Юлька периодически читала, что журналисты перевоплощаются в бомжей и стюардесс, официанток и проституток, учителей и стриптизерш. Автору перевоплощения позволено многое в его свободном плавании по нивам другой специальности, и все для того, чтобы проникнуть в самую суть, рассказать о давно известном по-новому и высказать собственное мнение об «освоенной профессии». Юлька никогда не входила «в чужую роль», не было в этом необходимости, а когда она появилась, то приняла решение, ни секунды не сомневаясь. Более того, вникать в тонкости ремесла санитарки здесь не было необходимости, вникать нужно будет в атмосферу дома престарелых, знакомиться с людьми, подбираться к тайне убийства бывшего парикмахера Щукиной и, конечно, собирать материал для газетной статьи. Главред Заурский вначале засомневался в ее идее.
– Ну ладно, пойдешь ты туда санитаркой работать, оформим тебе на работе отпуск на две недели. А зачем придумывать со справкой об освобождении? Ложь рождает ложь.
– Егор Петрович, как вы не понимаете! Кому могут довериться нечестные граждане? Да только тому, кто сам нечист и нечестен. Раз я приду со справкой из колонии, значит, мне можно доверять сомнительные дела.
– А если тебя раскусят, девочка моя? Я себе этого не прощу.
– Да о чем вы говорите! Я не проколюсь на мелочах, работать буду хорошо, мыть чисто. Да они за меня держаться, знаете, как будут! А я все смогу услышать своими ушами, увидеть своими глазами. Вы же нас этому учите. Только справку мне помогите сделать.
– Ой, Сорнева, вьешь ты из меня веревки.
Юлька поняла, что сделала почти невозможное – убедила Егора Петровича в своей правоте. Впрочем, если речь шла о работе, то Заурский всегда все понимал, даже «перевоплощение».