Сильварийская кровь - стр. 12
– Опоздали! – с досадой пробурчал Фрешта.
Скоро стало ясно, что они не только опоздали, но еще и застряли. Затор. Слишком много желающих поскорее проскочить под аркой и очутиться на празднике. Клаксоны вразнобой выли, словно оплакивали символически казненного правителя, этот дикий концерт почти заглушал доносившуюся издали бравурную музыку.
Марек сидел рядом с Дафной на заднем сиденье расхлябанной столетней колымаги, видел в длинном зеркале над лобовым стеклом точеный мраморный лик Шельн – невозмутимый лик небожительницы, сошедшей на землю, – и недовольную физиономию Фрешты, похожую на облупленную молодую картофелину.
За окошками столпотворение, в воздухе плавают облака пара. На праздник в Кайну потянулась прорва народу, а поезда с позавчерашнего дня не ходят: по слухам, тролли из местной общины разворотили железнодорожные пути на участке между Шавой и Кайной. Шпалы вырывали, рельсы гнули, силушкой своей друг перед другом похвалялись. Весело им было.
Фрешта, служащий «Ювентраэмонстраха», помощник Раймута Креуха, предложил отвезти всю компанию на машине: Лунную Мглу за просто так, Марека с Дафной за умеренную плату. Он был из здешних, коренной южанин, и хотя двадцати трех ему еще не исполнилось, уже четыре раза побывал вместе с Креухом в Сильварии. Потому что на сто пятьдесят процентов не эльф. Среди его предков затесались гномы, и сам он немного смахивал на гнома, хотя брил бороду и ростом был выше Марека.
Говорил он веско, держался с достоинством, переливающим через край: бывалый человек, прошедший огонь, воду и все остальное. Пока ехали, время от времени цедил замечания насчет «городских неженок, которые даже помочиться на стенку не умеют, горшок им подавай», и «малохольных эльфов из столицы». Остроты были затертые и незамысловатые, как сошедшие с конвейера болванки, и вроде бы речь шла не о присутствующих, а о неких абстрактных неженках и эльфах, но Марек понял, кому все это адресовано.
Дафна, не глядя, нашарила его руку. Осторожное предостерегающее пожатие: не надо, не связывайся. Ради нее он не стал связываться, невеста все-таки. Вдобавок он не умел управлять паромобилем, а без шофера им ни до Кайны доехать, ни обратно вернуться.
Фрешта заткнулся, после того как Шельн его одернула, а Марек решил, что еще выяснит с ним отношения, только не сейчас. Немного позже. Сидел бледный, зло сощурив раскосые фиолетовые глаза. Наверное, Фрешта решил, что это бессильная злость проигравшего, и про себя порадовался: достал-таки «столичного эльфа»!
К тому времени, как добрались до Белой арки, Марек успел немного остыть – ровно настолько, чтобы держать себя в руках и отвечать на реплики Дафны как ни в чем не бывало, – но настрой на драку никуда не делся. Он разберется с этим картофельным придурком, выбрав момент, когда Шельн и Дафны рядом не будет.
Параллельно его внимание занимали вещи совсем из другой области. Пьянящий цвет неба. Прихотливые плавные изгибы уходящей ввысь арки, больше похожей на порождение растительного царства, чем на рукотворное сооружение. Впрочем, ни о какой «рукотворности» речи идти не могло, эльфы создавали свои скульптуры с помощью магии.
Белизна перламутра, в которой угадываются дремлющие радуги. Пугающая высота: мнится, что в облачные дни стрельчатая вершина должна таять в небесном молоке. И что-то еще, дразнящее своей неопределенностью… Хотелось бы ему понять, что это такое.