Сила, способная изменить мир. Вера - стр. 33
Под эти размышления Анью подошла к третьему барельефу. На камне были вырезаны силуэты семи воинов. Мастер Леохар явно не посчитал нужным уделять внимание таким мелочам как лица и расовая принадлежность. Анью нашла начало повествования.
– Когда казалось, что надежды нет, на поле битвы появились семь героев. Эсдо – так их назвали позже. Именно им Хранитель Эвергрейс доверил Ковчег и это переломило ход войны.
Смертные использовали силу Ковчега для защиты от демонов. И, судя по всему, Руфеон если и смотрел на это, то сквозь пальцы. Семь Эсдо… Эсдо – на древнем языке значит «звезда», у того кто это придумал, явно было чувство юмора.
Девушка медленно двинулась в сторону последнего барельефа.
Гивэна – богиня гармонии, Альдеран – бог жизни, Кратос – бог мудрости, Арктус – бог земли, Антарес – бог огня, Процей – бог-провидец, Сирион – владыка холода. Семь младших богов, между которыми Руфеон, в своё время, разделил Ковчег, чтобы они с его помощью наполнили Акрасию жизнью. И семь Эсдо, с частями Ковчега в руках, защищавших Акрасию во времена Второго Вторжения. Значит, частей у Ковчега семь…
Тропинка вывела её на вершину очередного холма, укрытого небольшой рощей. Новый барельеф прятался под тенью редких деревьев. На нём был изображён закованный в цепи демон. Вот тут мастер Леохар постарался на славу, уделив особое внимание деталям внешности: тварь выглядела отвратительно. В кустах позади послышалось подозрительное шуршание, и Анью обернулась, ожидая увидеть очередного куролиска. Стая этих существ кружила неподалёку, но нападать не решались. Однако из кустов вышел Аман.
Вот так встреча! И дня не прошло.
– Интересуетесь историей Леонхольда? – жрец выглядел крайне задумчивым.
– Да, она весьма занимательна, – Анью улыбнулась. – Камни хоть и молчаливые, но весьма мудрые рассказчики. Ты тоже решил поискать знания в молчании?
– Я уже много раз читал эти барельефы, помню наизусть. «Демоны Фетрании были повержены. Верховный демон Казерос заточён в недрах острова, название которого никто и не вспомнит. Так же, как никто не вспомнит, что стало с Ковчегом. В Акрасии воцарился мир».
Анью пробежалась взглядом по рунам на камне.
– Надо же! Слово в слово!
– Я часто бываю здесь. Тишина способствует размышлениям.
Она молчала, не зная, что ответить. Аман был каким-то печально задумчивым. Очевидно его что-то тревожило, но спросить Анью не решалась. В воздухе повисло неловкое молчание.
– Я шёл к остаткам Первой часовни, когда увидел вас, Искатель. Если хотите, можете пойти со мной. Прежде это было весьма величественное сооружение, хотя время не щадит ничего…
Анью посмотрела ему в глаза, там всё так же плескался бездонный океан.
– С радостью, – она двинулась за Аманом, сокращая расстояние между ними и подстраиваясь по левую руку от жреца, свободную от посоха.
От барельефов толку никакого, можно осмотреть и часовню.
Они шли молча, Анью любовалась окрестностями и наслаждалась запахами трав и цветов, Аман шёл погружённый в собственные невесёлые мысли. Девушка подняла лицо к небу, радуясь ощущению тепла на коже. Солнце уже начинало клониться к закату.
– Почему вы молчите? – вопрос жреца был настолько внезапным, что она едва заметно вздрогнула.
– Способствую твоим размышлениям, сохраняя тишину.
В синих глазах Амана читалось удивление.