Сила любви - стр. 79
– Разве? – не поверила я, поскольку считала, что оно должно быть рядом с человеческим, как у Рауля. – Ты не ошибся?
Горг, криво улыбаясь, покачал головой. Я всматривалась в этот сгусток света и убеждалась, что он действительно неподвижен. Но от него исходили все истоки живительного движения. Оно словно центр, от которого расходится поток жизни.
– А где было твое сердце? – спросила я.
– В спине, за моим человеческим легким.
– Пирт вырвал его, и поэтому тебе тяжело дышать?
– Ага. Моя сущность так мала, что не может в полном объеме поддерживать жизнеспособность этого легкого.
– Как мне жаль, Горг. Тебе и сейчас трудно, я чувствую. Иди, отдохни.
– Я пойду… только объясню тебе еще кое-что. Ты можешь пользоваться только теми тканями сущности, которые имеют насыщенную окраску. Это свидетельство того, что они зрелы и готовы дать жизнь чему-то еще. В твоем случае, это солнечные, яркие участки.
– Понятно. А как мне добраться до них?
– Ты умеешь выпускать свой свет, сможешь выпустить и свою ткань.
– Через руки?
– Вначале через руки, а потом через все тело. И когда научишься это делать, то сможешь покинуть человеческую оболочку.
– Спасибо, Горг. Ты очень мне помог. Раньше мне и в голову не приходило поинтересоваться этим. Понимаешь, я всегда чувствовала в себе больше человека, чем основателя. К тому же я занята была Романом.
– Я понимаю,– кивнул он. – Ты родилась человеком и тебе привычнее быть им.
– Верно. А тебе лучше быть основателем.
– Возможно. Но я смирился и с этим телом. Ра-Ойлу проще всех. Когда отец лишил его памяти, то он легко принял тот факт, что он человек. Отец поступил мудро. Ра-Ойл никогда не разрывался между двумя жизнями. Память о том, что он основатель, никогда особенно не тревожила его и не доминировала.
– Но ему, наверняка, трудно было приспособиться к новому способу жизни. Ведь он привык творить, используя свою ткань сущности. А выделить ее из человеческого тела, и сотворить критов было непросто. Верно?
– Да. Сложновато. Но Ра-Ойл утверждал, что если бы не это тело, то он не смог бы создать человека.
– Но ты тоже смог,– вспомнила я.– Помнишь, нашу альтернативную сферу?
– Это не было реальностью,– в кривой улыбке не было радости.
– Но ты же, можешь?
– Ты думаешь, я такой умный?
– Да. Все считают тебя гением, Горг.
Он горько усмехнулся. Его небесный взгляд был печальным.
– Ра-Ойл умней меня. Он всегда знает, что надо делать, угадывает и просчитывает на несколько шагов вперед. Просто он скромен. И потом, мое творение с иронгами… Я люблю их, но… Ра-Ойл мог бы создать лучше. Я поставил его в такие обстоятельства, что он не мог проявить себя. А затем была потеря памяти, Земля… Он создал человека, Маша. Все решили, что ничего такого нет в его создании. Ведь он копировал готовый образец. Я и сам так считал долгое время. Однако никто не смог повторить его творение.
– А кто пробовал? – я была заинтригована.
– Да, многие,– лениво ответил он. – И я в том числе.
– Когда ты делал это? – удивилась я.
– Еще когда жил на Земле, будучи ребенком. А потом пробовал еще раз, втайне ото всех. Мне не давало покоя творение Ра-Ойла,– признался он. – Создать жизнеспособного мыслящего человека со свободой воли очень непросто. У Ра-Ойла особый талант. Но это не бросается в глаза. И вот еще одна особенность – люди любят его так сильно, что не ропщут на то, что он или ты особенные. Понимаешь, Маша, мои иронги такие же создания света, как и я. Им нечего хотеть от меня особенного. А люди Ра-Ойла… они могли бы сказать ему: «Почему мы не такие как ты? Ты силен, умеешь летать между звезд, не стареешь, не умираешь. Тебе не нужна пища, вода, ты не мерзнешь зимой. Почему ты не создал нас такими же?» Нет, Маша, они удовлетворены тем, что есть, и не завидуют ни тебе, ни Алеку, ни Джеку. Они довольны своей участью, они любят его и всех вокруг. И Ра-Ойл, Маша, он не бросает их. Он живет с ними на Острове в облике человека. Хотя это тело не его родное, оно имеет мало преимуществ с нашей тканью. Мне непросто жить в человеческом облике, а он живет…