Сила любви - стр. 14

– Так ты считаешь, он не звал меня? Тогда как же объяснить все это?

– Полагаю, что он неосознанно думал о тебе, хотел тебя видеть и связь состоялась.

Я с минуту размышляла над сказанным, и Алек не торопил меня принять его точку зрения. Что-то мешало мне думать так же, как и он. Что-то было не так. Уж слишком мирно все звучало и выглядело. Но в моем сне голос Горга имел другой подтекст. Я теперь была уверена, что он в беде.

– Алек, если Горг звал меня неосознанно, то значит все хуже, чем я предполагала.

– Почему же хуже, Маша? – ласково спросил он.

– Я знаю Горга. Надеюсь, что знаю,– поправилась я. – Если Горг зовет меня, когда не хочет, то значит, он не контролирует себя, понимаешь? Он в такой беде, что я даже вообразить не могу,– я вздрогнула от своих же слов. – Он точно в плену… в плену чего-то. И все серьезно, иначе он осознанно бы позвал меня или Ихрама. А иронги? Он связался бы с ними в первую очередь и посвятил бы их в свои проблемы или эксперименты. Но он не сделал этого. Он никому не сообщил о себе, что с ним.

На мои глаза навернулись слезы. Алек тут же отреагировал.

– Ну, Маша, не накручивай себя. Скоро мы все узнаем. У нас грозная команда. Маранта, Ихрам – ты не забыла? Ортис и Рауль тоже чего-то стоят. И основатели помогут.

В спиралевидном столбе зеленого света появился Ихрам. Он оглядел мое тревожное лицо, но выяснять не стал, почему я в таком волнении. Он прекрасно знал, как я отношусь к Горгу, и как переживаю за него.

– Мама, Ромей проголодался. Я разогреваю обед. Ты будешь?

– Нет,– машинально ответила я.

– А я съел бы чего-нибудь,– сказал Алек.

Он, как и я питался один раз в день. Но мы могли не есть абсолютно ничего в течение двух-трех недель без всякого вреда для себя. Скорее всего, привычка есть каждый день была чисто автоматической, она приносила нам обыкновенное примитивное удовольствие. Маранта покончила с едой, как только Гордей подрос и перестал питаться грудным молоком. Со временем Маранта утратила всякий интерес к пище. Ихрам также ничего не ел, лишь только обрел взрослый физический вид. Но мы все равно собирались как минимум раз в день за обеденным столом. В основном, чтобы полюбоваться, как ест Роман, Гордей, Егор, Рикро и Малея с дочкой.

Алек ушел с Ихрамом, и меня охватило острое одиночество. Мне совершенно не хотелось оставаться одной. Я последовала за ними в столовую. Алек наливал какой-то бульон или суп-пюре в тарелки. Ромей доставал ложки, Ихрам нарезал хлеб.

– Маша, может, все-таки будешь? – спросил Алек.

– Нет, я просто так посижу.

– Скоро мы все выясним, мама,– тихо произнес Ихрам.

Рауль и Ортис опустили наш дом перед замком, где раньше «парковался» Горг со своим домом. Сияло большое послеполуденное солнце. На Острове царило мое любимое время года – весна. Она навсегда запечатлелась в моем сердце, так как именно весной я повстречала Рауля. На моей Земле тогда был август месяц, а у него на Острове теплый апрель.

– Рауль, ты чувствуешь Маранту? – спросила я.

– Да, они все в своем Цветочном доме. Я отправлюсь к ним, а вы идите в замок.

Не торопясь мы направились в светящийся замок. Алек обнял Ортис и что-то шептал ей на ухо. Роман шагал рядом с Ихрамом, стараясь подражать его походке и манере движения. Он очень любил своего брата. Внешне они были довольно похожи, отличался только цвет их глаз. У Романа были глаза Рауля – черные. Когда падало солнце на его лицо, сбоку можно было заметить, что глаза темно-коричневые. Но когда яркое освещение отсутствовало, глаза чернели еще и за счет его ресниц. Их длина отбрасывала тень на глаза. Я помню, как однажды Ромей опалил ресницы и брови около костра, и его глаза сразу посветлели, превратившись в карие.