Сибирский ледяной исход - стр. 7
Аэроплан, что базировался на оборудованном под аэродром поле возле деревни Дрокино, взмыл в небо по приказу из штаба Каппеля для изучения обстановки вокруг города и пробыл в небе около часа. Но когда пришлось возвращаться, аэродромное поле уже было захвачено отрядом бойцов, изменивших присяге Колчаку. При посадке летчик Ставрогин заметил подвох, уже завершая пробежку, − вдруг увидел красные ленты на шапках солдат, их искореженные гневом лица, и сумел вновь поднять свою механическую птицу в небо. Но далеко не улетел: пулеметный огонь разметал обшивку, заглушил двигатель, и аэроплан, плавно скользя, упал за Дрокинской горой. Ближе к упавшему самолету оказались войска Белой армии, и летчик не пропал, а был вызволен из аэроплана.
Продырявленную огнем пулемета механическую птицу бросили, а летчик Ставрогин, прослезившись, вскинул на плечо кавалерийский карабин, что хранил в аэроплане на случай, если придется совершить вынужденную посадку, встал в строй и зашагал вместе со всеми, слившись с одноликой серой массой. Теперь, размеренно ступая шаг в шаг среди солдат, пилот Ставрогин отличался только тем, что мог представить, как бы он смотрелся с высоты полета над этой заснеженной и заросшей бесконечными лесами местностью среди смертельно усталых и выживающих на морозе людей, бредущих неизвестно куда и с какой целью.
Оценив складывающуюся ситуацию, генерал Каппель приказал обойти город и пробиваться с боями в направлении Канска и Иркутска, оставив больных и тех, кто уже не имел сил двигаться по зимней дороге. Более половины отступающих сдались и остались в городе на милость победителей. Седьмого января 30-ая дивизия Пятой РККА вошла в Красноярск.
Оказавшиеся в городе и сдавшиеся части Сибирской Армии, а также часть беженцев были помещены в созданный в Военном городке Красноярска лагерь для военнопленных. За год большая часть оказавшихся в лагерях погибла от голода, болезней, многие были расстреляны. Тела погибших сбрасывали с гранитной кручи берега к руслу Енисей.
Сохранившиеся части Сибирской армии двинулись дальше на восток.
Пушки тащить по заснеженной тайге без дорог было невероятно тяжко. Лошади уже не справлялись, также выбившись из сил без отдыха и добротного корма. Пришлось пушки бросить, а замки и прицелы от пушек утопить в реке. Шли теперь как бы налегке, оставив только самые легкие мортиры, которые можно было навьючить на коней. Корпус сохранял боеспособность и, сминая заставы красных войск, двигался по бездорожью, не встречая крупных сил противника.
Генерал Владимир Каппель бодрил своих усталых солдат:
– Ребятушки, пушки мы добудем! Не теряйте духа, в этом залог нашей победы! Помните наставления фельдмаршала Суворова, который через Альпы перемахнул и даже без пушек вышел из окружения!
Перед Каппелем встал вопрос, куда двигаться дальше после Красноярска. Было решено спускаться вниз по Енисею и идти по льду замерзшей реки Кан в направлении Канска и далее до Нижнеудинска, в обход железной дороги и мест дислокации красных партизан.
Кан − река порожистая, а берега реки изобилуют родниками и минеральными источниками, что делает лед реки ненадежным. Часть офицеров, опасаясь застать неприятеля на тракте, настаивала на маршруте по Енисею до Стрелки – месту слияния двух могучих сибирских рек, после чего идти на восток уже по Ангаре и далее к Байкалу. Этот путь представлялся безопасным, но значительно более долгим.