Схватка - стр. 27
Второе приглашение прислал старый добрый друг и боевой товарищ Ян Собесский. Русский Галицкий князь, после того, как его возлюбленная Марысенька овдовела, год ждал окончания траура, но потом и сам ушел на целый год громить казаков на Волыне и в Укрании. Теперь же Ян вернулся и приглашал на свадьбу Михала. Эти два события казались Михалу почти чудом, и на этом фоне он совершенно позабыл про недавние обиды и разочарования из-за польной булавы. Правда, если Собесский венчался очень скоро, в мае, то Богуслав решил не пороть горячку и ожаниться после летнего поста, осенью, в ноябре, перед постом рождественским.
Свадьба Собесского проходила в том же самом заброшенном замке под Варшавой, что ночью так напугал Михала, и где он познакомился со своей будущей женой. Правда, сейчас, не то потому, что был день, не то потому, что замок немного прибрали, мрачным он Михалу не показался. Несвижский князь обратил внимание, что ржавое кольцо на дверях почищено до блеска, а все вокруг тщательно подметено… Марысенька оказалась маленькой молодой женщиной, выглядевшей еще меньше на фоне высокого широкоплечего жениха. Красавицей ее трудно было назвать, но ее большие, почти детские голубые глаза придавали д’Аркьен некий подкупающий шарм, как и ее безупречный французский вкус в одежде, который у всех присутствоваших женщин заметно отличался от того, к чему привык Михал. Теперь все дамы еще больше оголили плечи и грудь, а край декольте лишь еле-еле прикрывал места, где должны быть соски. Сама д’Аркьен повершила здесь всех: ее вырез на груди был самым глубоким, а левая грудь была оголена так, что из под ткани белого шелка чуть розовел край соска… «Да уж, – не без улыбки думал Михал, – еще чуть-чуть и груди наших паненок предстанут перед нашими очами полностью!»
Война, впрочем, сказалась на достатке Собесских. Свадьба, пусть на нее и были приглашены король с королевой, прошла куда как скромнее, чем у первого мужа Марии д’Аркьен Яна Замойского, героически погибшего два года назад.
Во время веселья Михал улучил момент, чтобы по душам поговорить со своим счастливым другом. Он вкратце рассказал ему об их с Богуславом плане сделать его, Яна, королем Польши и Великим князем Литвы.
– Не знал, братко, что ты будешь так обо мне заботиться, – растрогался до слез Собесский. Михал покраснел. «Эх, если бы я все мог рассказать тебе!» Смущение и стыд перед Собесским Михала были настолько сильными, что он решил хотя бы чуть-чуть раскрыться своему другу: – Тут доброе дело для всех нас. И для Литвы в большей степени. Ты ведь человек русский, тебе русские земли не чужие, в отличие от ополяченного полностью Яна Казимира и его Марии. Твоя кандидатура всех устроит. Нас с Богуславом особенно. И Русь, и Польшу, и Литву тоже устроит. Мы хотим в будущем с твоей помощью отделиться от Польши. Зразумел, Янка?
– Поляки меня на трон не захотят, – замахал своими медового цвета волосами Собесский, – они ревнуют нас.
– Ну, почему же? Ягайло ведь короновали!
– Это было давно. Сейчас все по-другому.
– И вот, чтобы поляки не артачились, Богуслав решил надавить на них через Ежи Любомирского.
– Этого сумасброда?
– Не говори так о нем. Этот сумасброд, согласись, имеет большое влияние и связи у польской шляхты, а также заграницей. Он на короткой ноге с Австрией и Брандербургией. Он в свое время спас Яна Казимира!