Шутка для мерзавца - стр. 30
Легкое беспокойство улетучивается, как не бывало его. Ведь я действительно рада, что у Никиты получилось найти работу. Настоящую! Официальную!
– Боюсь, мы по-разному воспринимаем значение этого слова, – хмыкает он, бросая взгляд полный насмешки на меня. Прекрасно зная, как остро я реагирую на намёки, связанные с алкоголем. – По мороженому?
– Хватит обращаться со мной как с ребёнком! – из вредности дёргаю его за руку. А следом добавляю более спокойно: – Мне клубничное…
И, конечно же, он смеётся. А я, разумеется, улыбаюсь в ответ. Не знаю почему, не понимаю как, но Никита всегда умел разогнать тучи над моей головой одной лишь своей улыбкой. Неважно, насколько паршивое настроение — я точно знала, что ему не будет места рядом, если со мной этот парень.
– Ты бесподобная, – отсмеявшись, произносит Стрельников и отпускает мою руку.
Пока он общается с продавщицей, тучной женщиной торгующей мороженым прямо посреди парка, в который мы забрели совершенно случайно, я оглядываюсь, чувствую потерянность. Всё чаще мне приходилось ловить себя на этом ощущении, когда Стрельников смещал фокус внимания на кого-то иного. Иногда мне казалось, что я и вовсе пропаду, не будь он рядом.
Раньше такого со мной не случалось никогда. Даже когда мама увозила меня к бабушке на все лето в деревню, где кроме беготни за домашним скотом и палки для битья крапивы из развлечений не было ничего.
Возможно, это потому что родительская любовь и поддержка воспринимаются иначе? Ведь стоит Никите сделать что-то незначительное, как внутри словно распускается цветок, наполняющий дыхание лёгкостью и предвкушением чего-то…ещё пока неясного, но явно изумительного.
И ведь речь даже не о поцелуях и физической близости. У меня есть интернет, чтобы понимать, что происходит между мужчинами и женщинами, стоит их гормонам взбунтоваться.
Скорее в неком родстве душ, совершенно разных, но таких близких.
– А пошли посидим у пруда? – предлагаю, стоит Никите вернуться с двумя вафельными стаканчиками. Себе он выбрал шоколадное. – Мама говорила, что видела там уток на прошлой неделе. Можно будет покормить.
– И чем же ты собралась их кормить? – не отказываясь, тут же меняет направление парень, ведя меня в нужную сторону.
Та часть парка, где находился пруд, была не многолюдной. Всё дело в том, что из благоустройств там оставалась лишь старая асфальтированная дорожка для бега, со всех сторон заросшая бурьяном. Это не мешало молодёжи проводить тёплые денёчки в тени многолетних тополей, на ветках которых только-только начали распускаться почки, но поскольку время ещё не перевалило за обеденное и многие ребята грызли гранит науки, мы наслаждались только лишь присутствием друг друга.
– Тобой! – легонько шлепнула парня по плечу и вгрызлась в прохладную мякоть пломбира. Рецепторы тут же отозвались тихим умиротворением, ощутив нежный сливочный вкус любимой ягоды. Подавить стон наслаждения не оказалось ни сил, ни желания. – Пошли быстрее, хватит строить из себя каменюку, – чуть обогнав его, поторопила.
– Камень всегда бьёт ножницы, – качает головой Никита, который почему-то не так рад мороженому, как я.
Он смотрит на меня, как дурочку, но мне известно, что эта эмоция напускная, исключительно, чтобы бы раздразнить. Из-за того, насколько глубоким был карий цвет его глаз, мне первое время часто казалось, что Никита чем-то недоволен.