Шут и слово короля - стр. 48

Граф в своем потертом кафтане поверх ветхого, штопаного, зато бархатного камзола вышел поприветствовать барона, который был, кажется, взволнован, встревожен и сама любезность.

— Вчера у нас чуть не случилось досадное недоразумение, милорд граф, — сказал барон Корренжи. — Я счастлив, что обошлось. Разумеется, теперь мои егеря знают, что я лично выдал разрешения на охоту для ваших людей.

— Да, барон, всё обошлось, — согласился граф. — Зато стало для нас поводом встретиться, так что я рад, — граф Верден тоже был сама любезность. — Позволите пригласить вас разделить с нами скромную трапезу?

— Это честь для меня, милорд. Но, скажите — как? Как вашим людям удалось бежать из моего... из Кальи?

— Насколько я понял, с помощью моих семейных призраков, барон, — ответствовал Граф. — Замок, безусловно, ваш, не собираюсь это оспаривать. Но призраки всё еще мои, я даже уточню — мои родственники. И я при всем желании не могу вам посоветовать, каким образом можно выселить их из Кальи.

— Да уж, милорд граф! — Барон расхохотался, как будто Граф сказал нечто очень остроумное, и вся свита дружно его поддержала.

Тем временем взгляд Графа остановился на одном из егерей.

— А, Мерьер, рад тебя видеть. Помнится, поступая ко мне на службу, ты был совсем мальчишкой. Как у тебя дела?

— Хорошо, милорд, — Мерьер заметно смутился, хотя Граф смотрел вполне доброжелательно.

— Это ваш бывший человек, милорд? — удивился барон Карренжи. — Кстати, это один из тех, кто изловил ваших парней. И вы ведь позволите их повидать? Мы привезли их оружие, — барон показал на егеря, который держал два лука, рогатину Якоба и тул со стрелами.

— Один из тех? — Граф внимательно взглянул на Мерьера. — Понятно. А повидать их можно прямо сейчас. Пойдемте со мной, добрые господа.

Эдин и Якоб оба сбросили куртки и кружили по присыпанному снегом двору в одних рубашках, подошвы сапог стучали, потому что Виллен накануне подбил их железными набойками. Эдину некогда было смотреть по сторонам, поэтому он не заметил, когда во дворе появились посторонние. Заметил Якоб, и хотел было прервать тренировку, но Граф сделал знак продолжать.

Барон Корренжи смотрел с любопытством — он разбирался в фехтовании.

— Я нашел моему мальчику самого лучшего оружейного учителя, да вы и сами можете судить, — сказал Граф не без некоторого самодовольства. — Это, кстати, один из сыновей того самого лорда Лаленси, который пятнадцать лет назад командовал замковой стражей у короля Юджина.

— О, вот как, — удивился барон. — Да, я впечатлен, его ученик достоин похвалы. Простите мое любопытство, милорд граф, мальчик — ваш сын?

— Конечно, нет, — спокойно ответил Граф, не повернув головы. — Его зовут Эдин Вентсивер.

Эдин к тому времени тоже заметил гостей, и когда Граф махнул рукой, они с Якобом оба разом опустили мечи, подошли и поклонились барону и Графу.

— Этот? — спросил Граф у Якоба, кивком показав на Мерьера.

Якоб кивнул.

Эдин сразу узнал егеря, который ударил его связанного в лесу, свалив с ног, и не обрадовался встрече, но пока не понял, что имеет в виду Граф, и с чем соглашается Якоб.

— Мерьер нанес оскорбление моему мальчику, он должен быть наказан, — сказал Граф. — Всякое недоразумение надо разрешить и забыть, но есть вещи, за которые следует нести ответ. Мне, например, всегда было противно глумление над беспомощными.