Шумные соседи - стр. 14
Вадик увидел меня, остановился, перевёл дух. Я шагнул навстречу.
– Вадик, тебе домой нельзя. Следователь сказал, чтобы я отвёл тебя ко мне.
– Следователь? Что случилось-то? Я думал, что…
– Твой дед умер не сам. Я не хотел говорить тебе по телефону, извини.
– Но… Как?
– Застрелили из его же ружья.
– Кто?
– Как только найдут, так и узнаешь.
– Да что там искать?! Кто деду угрожал постоянно? Ян, вы же знаете. Это знает весь двор. Это ж Афоня, скотина! Он и сегодня орал, что деда убьёт. Дед тогда ещё пальнул пару раз с балкона, слышали?
– Вадик, для начала успокойся. У тебя нет оснований, чтобы обвинять Афоню в убийстве.
– Да зачем мне эти основания?! Афоня только и делал, урод, что угрожал моего деда убить!
– Угрожал и убивал – вещи разные, согласись. Если тебе станет легче, то могу сказать, что следователь сейчас у Афони. Полегчало?
– Издеваетесь?
– Идём ко мне. Это приказ следователя, не мой.
Вадик посмотрел на дверь своей квартиры, сплюнул под ноги, чертыхнулся, поковылял вниз по лестнице. Я потопал следом. Когда спустились на первый этаж, и проходили афонину дверь, Вадик бросил: “Чтоб ты сдох, скот!”.
Я завёл Вадика к себе, провёл на кухню, усадил за стол, поставил на огонь чайник. Вадик сложил руки на груди, откинулся на спинку, уронил голову на грудь, застыл.
Я выразил соболезнования по поводу кончины Самуилыча. Вадик отмахнулся. Я извинился за то, что упустил Туза. Вадик, казалось, меня слушать не хотел.
Я позвонил Юсупу, сказал, что Вадик у меня. Юсуп сказал, что как только закончит с Афоней, так сразу зайдёт ко мне.
Вадик вскочил.
– Ян, выпустите меня!
– Не могу.
– Не имеете права! Я должен… Если ваш следователь Афоню не заберёт, то я… Афоне так просто это с рук не сойдёт!
– Что ты ему сделаешь, Вадик?
– Убью!
Вадик сжал кулаки, заиграл желваками. Я с трудом сдержал смех, подумал, что внучок весь в деда: такой же щуплый как и Самуилыч, и ростом под два метра, когда стоит на табуретке высотой в сорок сантиметров, и спеси не меньше, чем у деда, ведь как и дед собрался биться насмерть не с кем-нибудь, а с Афоней, в котором таких как Вадик поместится трое.
Я покачал головой
– Вадик, ты же понимаешь, что я тебя не выпущу. Так что сядь. Вон уже и чайник закипел. Сейчас я тебе сварганю чайку.
– Пейте свой чай сами. Выпустите меня!
– Кстати, ты заметил, что угрожал Афоню убить?
– Я? Когда?
– Забыл? Только что. Потому если Афоню найдут с дыркой в голове, я скажу следователю, чтобы тебя арестовали. Ведь ты угрожал Афоню убить.
– У меня сорвалось. Я сейчас в таком состоянии…
– У Афони тоже срывалось. Но его ты подозреваешь в убийстве. Я ж тебе говорил: угрожать и убивать – вещи разные. Теперь разницу понял?
Вадик сел.
Я налил Вадику чаю. Вадик отхлебнул, обжёгся, чертыхнулся, отставил чашку в сторону, посмотрел на меня.
– Ян, зачем следователь сказал привести меня сюда?
– Чтобы тебя допросить.
– Неужели будет как в фильмах?
– Поясни.
– Ну, вы же понимаете… Я единственный наследник. Мне крышка. Будут обвинять меня.
– Соображаешь. Ты после Афони первый.
– Но у меня есть алиби!
– А вот это ты расскажешь следователю.
Чтобы чего-нибудь сдуру не напутать, я предложил Вадику не болтать. Сказал, что убийство – дело не шуточное, тут любая мелочь, любое искажение может следствию навредить.
Я не хотел помешать Юсупу. Не хотел задать наводящий вопрос, чтобы Вадик сделал неверные выводы, и внёс в своё алиби коррективы, как сделал бы любой даже трижды невинный человек из элементарного чувства самосохранения.