Штурмовик. Минута до цели - стр. 23
– Да как ты смеешь!..
– Блин, ты в зеркало на себя посмотри, столбовой дворянин, боярин дубовый![33] Принесло освободителя на германских штыках! Убивать и жечь. Ну как тебе, фашистский прихвостень, сладок и приятен дым Отечества? Мальчики кровавые в глазах не стоят?
– Замолчи, жидёнок!
Лжекапитан рванулся со своей табуретки. Этого, собственно говоря, и добивался. Ну очень захотелось попробовать наработанную «тройку» и добивание. Примерно с того момента, когда потерял интерес к задержанному. Остались только возмущение и брезгливость.
Парировать его рывок не удалось даже особисту, стоящему неподалёку. После своего решительного скачка капитан просипел: «У-у-н-н-м-м-м…» – и, схватившись за забинтованное плечо, начал валиться на руки Змею, резко разорвавшему дистанцию и оказавшемуся рядом.
Задержанного он усадил на пол, привалив спиной к стенке.
– Михайлин, – позвал особист. – Позови Бородулина, – велел он появившемуся в дверях бойцу. Тот мгновенно исчез.
– Замечу вам, любезнейший, – обратился Змей к сидящему на полу лжекапитану, который потихоньку начал приходить в себя, – что излишняя импульсивность не делает чести ни вам, ни вашим наставникам из абвера. Алексей Иванович, вы уже всех убедили, что билет по истории Революции и Гражданской войны вами выучен на оценку «отлично». Займитесь теперь протоколом.
А затем он обратился к задержанному:
– Милостивый государь, время отнюдь не резиновое. Всю интересующую нас информацию уже предоставили ваши коллеги по разведывательно-диверсионной группе. Поэтому ваша задача номер раз: изложить полные сведения о своей личности. По большому счёту нам данное обстоятельство совершенно безразлично. Просто в этом случае ваш смердящий труп отволокут в ближайшее уцелевшее село, которое вы и ваши хозяева не успели разорить. И если чудом выживший батюшка возьмёт на себя труд зарыть бренные останки, то на кресте будут написаны ваши имя и даты бессмысленной и бесполезной жизни. В противном случае тебя, падаль, сбросят в отхожую яму и все забудут о предателе Вальдемаре.
– Вы не посмеете! Я военнопленный! – прохрипел «капитан». – Кроме того, я ранен. Вы, еврейские варвары, что-нибудь слышали о Гаагской конвенции?
– Не извольте беспокоиться, медицинская помощь вам оказана на максимально возможном – в местных условиях – уровне. Декларации и конвенции, не соблюдаемые даже сторонами, их разрабатывавшими, нас мало волнуют.
Теперь обрисую вашу вторую задачу. Для того чтобы вас не использовали в качестве учебного пособия по рукопашному бою, до полного исчерпания пределов жизнеспособности вашего организма, я готов выслушать что-нибудь новое и интересное об абверкоманде 203, о действиях в тылу Красной армии, сведения о порядке связи с вашими координаторами и о взаимодействии с аналогичными группами. Так сказать, в виде жеста доброго расположения. Если сумеете сейчас сообщить что-нибудь значимое и упущенное вашими коллегами, то в дальнейшем вам будет сохранена жизнь. Хотя бы для того, чтобы затем поведать заинтересованным службам о связи белой эмиграции с фашистами и нацистами. Может быть, следователи прокуратуры сочтут, что ваше присутствие на суде в качестве свидетеля обвинения будет нелишним. Это третья задача. На размышления вам предоставляется одна минута. Время пошло.