«Штурмфогель» без свастики - стр. 19

В сложившейся обстановке гитлеровское командование было вынуждено перенести сроки нападения. Гитлер, взбешенный потерей документов, отстранил от должности генерала Фельми и заменил его генерал-полковником Кессельрингом, получившим Рыцарский крест за польскую кампанию. Непосредственного виновника утраты секретных оперативных документов майора Рейнбергера заочно приговорили к смертной казни.

Пока генеральный штаб лихорадочно переделывал план нападения на Францию, Гитлер приказал двинуть войска в Данию и Норвегию. К марту фашистские самолеты, вторгаясь в воздушное пространство этих государств, закончили аэрофотосъемку всех важных объектов. Часть сведений добыл опытный шпион, военно-воздушный атташе Германии в Осло капитан Шпиллер. В начале апреля германские войска, поддержанные с воздуха авиацией, высадились в портах побережья от Осло до Бергена. Малые государства капитулировали. Дания раньше. Норвегия позже. Наступила очередь Франции.

Весной авиагруппу Вайдемана перебросили на западную границу. Весна шла дружно. Уже в конце апреля в Голландии наступили на редкость солнечные, теплые дни. Море было тихим. Туманы жались к берегам, скрывая дамбы.

Но в ночь на 8 мая вдруг поползли тучи, пошел мелкий дождь. Он трудолюбиво обмывал и без того чистенькие черепичные крыши, асфальтированные дорожки, поля цветов.

В полночь осоловевшие от безделья голландские пограничные посты были разбужены тяжелым воем самолетов. Пока тормошили спящих телефонистов, пока дежурные офицеры дозванивались до своих начальников, гул прекратился. Самолеты ушли.

Часовые плотнее закутались в дождевики. Разошлись по еще не остывшим постелям зенитчики, успокоились дежурные офицеры.

И тут из низких туч посыпались парашютисты. Они приземлялись на аэродромах Гааги и Роттердама, Дордрехта и Моердьяка, захватывали мосты через Маас, Лек и Ваал, проникали в расположение войсковых частей, артиллерии, бесшумно снимали часовых.

И снова донесся тяжелый, утробный гул самолетов. И снова стих… На захваченные парашютистами аэродромы стали спускаться многоместные десантные планеры.

– Придержи штурвал, Шверин, я включу посадочную фару, – проговорил Вайдеман, который вел одну из этих машин. – Давно не летал на фанерных катафалках.

– Включатель слева от триммеров элерона, – сказал Шверин.

– Нашел. – Вайдеман включил фару.

Желтовато-синий свет уперся в стену плотного, непробиваемого тумана. Слева и справа скользили в тучах пучки света других планеров.

– Вот уж сядем им на загривок! – заржал Шверин.

«Разбойник», – подумал Вайдеман, покосившись на развеселившегося второго пилота.

Он прислушался к тишине. Транспортные «юнкерсы» уже ушли за новым десантом. Были слышны только короткие вскрики на земле, поскрипывание деревянного фюзеляжа да возня Шверина на правом сиденье. Вайдеман открыл форточку и старался отыскать на приближающейся земле посадочную полосу.

Авиагруппа должна была вместе с десантниками захватить аэродром в Маастрихте, где базировались лучшие английские истребители «спитфайры», и перегнать их на германский аэродром под Аахен.

– Лейтенант! – крикнул Вайдеман стоящему в дверях пилотской кабины командиру парашютистов. – Сколько у тебя солдат?

– Сто двадцать.

– А на аэродроме, наверное, не меньше трех тысяч голландцев?