Штурм бездны: Океан. Цикл «Охотник» - стр. 41
Именно в эти минуты, сидя в кресле второго пилота в темной рубке, освещенной огоньками цветных индикаторов, глядя на орудийный дисплей, на котором искрились изумрудные метки тварей у входа в бухту, я до конца осознал, почему биотехи выгнали человечество из океана. Я понял, что именно страх перед ними и есть их самое главное оружие. Не нитрожир, не безграничная ярость, а именно наш страх перед ними. Именно он загнал нас с Чернухой в эту бухту. Именно он не дает в душах людей сформироваться должной свирепости в отношении тварей, именно он не дает без оглядки крушить их. Для победы над биотехами, я понял это со всей отчетливостью, нам не хватает ни огневой мощи, ни кораблей, ни людей. Нет. Нам не хватает бесстрашия.
Теперь нас ждал океан. Там, в черных безднах, нам мало будет одной лишь тактики, стратегии, огневой мощи, скорости и маневренности. Ну, есть оно все у нас, а мы с Чернухой все равно сидим в скальной щели как мыши. Завидев радарные метки тварей, мы начали спасаться, точно как мыши от кота, бежать, именно поэтому казались загнанными в эту дыру. Нас гнали не твари, нас гнал страх перед ними.
До меня вдруг с удивительной ясностью дошло, почему Вершинский запретил нам пользоваться любым оружием, кроме ультразвука. Я не выдержал, разбудил Чернуху, и принялся сбивчиво ей рассказывать про страх, как главное оружие биотехов.
– Ну… – Ее реакция оказалась намного более вялой, чем я рассчитывал. – Разве это не каждому понятно?
– Да, понятно. И нам с тобой, и Хаю. Но понятно на подсознательном уровне. Подсознание управляет телом, его температурой, пульсом, давлением крови, гормонами, но оно не способно мотивировать к осознанному поведению. Осознанное поведение, это намного больше, чем отмахиваться палкой от волка, или кидаться в него камнями.
– Так-так! – Я заметил, что до Чернухи все же начало доходить.
– Осознанное поведение, это знаешь что? Это не палкой отмахиваться от волков, это построить ловушки и заманить в них волков. Это разум против инстинкта, а порой хитрость против разума.
– Пока что мы в ловушке, – резонно заметила Чернуха.
– Я об этом и говорю! Не твари нас в нее загнали, а страх перед ними. Мы драпали, искали укрытие, и застряли, как крысы в норе. А у входа в нору что? Решетка? Нет! Засыпано землей? Нет! Там просто развели огонь, как у крысиной норы, и мы боимся сунуться, боимся проверить, сможем проскочить через языки пламени, или нет.
– Можем не проскочить.
– Можем. И что? Помнишь, как я дрался с тварями на отмели, когда ты вела «Мымру» к берегу? Я был один, вообще без брони, с карабином, против десятков торпед. Как я победил? Это произошло всего по одной причине. Не меткость мне помогла, не количество гарпунов. Многие с такой же меткостью и числом гарпунов даже не ввязались бы в бой. Я ввязался и выиграл, потому что решил, что не я жертва. Я был охотником, а твари лишь дичью.
– Смена ролей, – задумчиво произнесла Чернуха. – Я читала нечто такое в книжке. Там какой-то доктор доказывал, что у тех, кто бьет и у тех, кого бьют даже мозг по-разному работает. И если поменять роли, поменяется победитель.
– Хай говорил нечто похожее. Мол, в битве побеждает не тот, кто лучше вооружен, не тот, кого больше, не тот, кто обучен лучше, а только и только тот кто лучше мотивирован. Была такая война, когда сильнейшая страна мира напала на совсем дикий народ, не помню как он назывался. Дикий народ выиграл войну, и с ним сильной стране пришлось заключить позорный для нее мир. Этот народ решил, что он хозяин на своей земле и перебил чужаков, намного лучше вооруженных.