Штучка - стр. 9
— Вам плохо, Татьяна?
— Нет, мне хорошо, мне чертовски хорошо, вот только невыносимо мало, — хотелось орать Таньке, но она, стиснув зубы, сцепилась с чертовым уравнением, будто оно было виновато. Черт возьми, как же тяжело оказалось стоять у доски, пока внутри усиливала свои вибрации игрушка. Хотелось сползти прямо на колени Егора и выстонать его имя, надсадно, измученно, умоляюще. Но аудитория полна народу, и она у них на виду, и нужно было сдержаться. Но каков адреналин, а! Совсем не те же ощущения, что сидя за партой. Кто-то на неё смотрел. Интересно, было ли видно? Было ли понятно? Хорошо, что на курсе были либо задроты, либо дурни. Им было не до того, чтобы пялиться на доску. А даже если и заметили бы что что, вряд ли бы поняли. А вот Егор на Таньку смотрел — тяжелым, нечитаемым взглядом. То ли просто хотел, то ли хотел убить.
Сдержалась. Выдержала. Надеялась. Не пойми на что надеялась, когда оставалась в аудитории. Хотя нет. Она надеялась ощутить крепкий член внутри себя и наконец кончить. Ей ведь и нужно было-то — совсем ничего. А Егор всего лишь выложил пульт на стол и пообещал кучу неприятностей... Но на этом и все... Все?
Это было больно. Ей хотелось думать, что он может её захотеть. Но нет. Не захотел. В груди было горько, в трусах — невыносимо горячо и мокро. Перепихнуться хотелось так сильно, что в ушах звенело. Добралась до кафешки, написала Егорке, чтобы приехал «заполнить пустоту». Он неожиданно быстро ответил и даже сразу же заявился, вот только это был ну вообще не тот Егор.
Ошиблась СМСкой...
Какой идиот ищет себе в любовники тезку препода? А вот Таньке было очень нужно. Искала. Чтоб не псих, не спешил съезжаться (Таньке и в общаге было хорошо), не страшный, любил покувыркаться — и чтоб был Егор. Зачем? Затем, чтоб, блин, не путать, и чтоб в запале простонав «Его-о-о-ор», не размазать нежную и ранимую самооценку какого-нибудь Миши или Володи. Потому что Миша и Володя — это вот все сегодняшнее, а Егор — это кажется, уже до защиты диплома. Бзик. Может, вылечится потом?
Нашла.
Егорчик Лазарев, милый мальчик лет этак двадцати пяти, оказался очень полезным, когда нужно сбросить напряжение, перепихнуться и разбежаться без обязательств. Работал тренером в фитнес-центре неподалеку, был не дурак перепихнуться в любое время дня и ночи и хоть где — хоть в раздевалке спортзала.
Замуж не звал, детей не просил, презервативами пользовался отменно. Отличный вариант.
Хотя Танька подозревала, что он женатик, на безымянном пальце был еле заметный след от кольца, но она не парилась. Ну, жена пока не пришла, в волосы не вцепилась. И то хорошо, и на том спасибо.
В общем от личного безумия в виде крышесносного преподавателя Танька избавлялась бурным сексом с тезкой этого самого преподавателя.
А тут Светка с её «креативом».
Нужно было отказаться, нужно было сказать, что Егор не такой, вообще не такой, может бы удалось отмазаться. Хотя со Светки бы сталось спросить «не такой — это голубой, что ли». Такие подозрения в адрес Васнецова казались совершенно крамольными, как обвинение в немыслимом непотребстве какого-нибудь бога науки.
Вот только сейчас, когда Егор Васильевич уставился на неё с такой злостью, что от этого взгляда аж трусы дымились, хотелось скулить и умолять этого самого бога о милости… Чтоб снизошел! До непотребства!