Штрафбат для Ангела-Хранителя. Часть первая - стр. 5
«Почему она с голыми коленками? Ведь ноябрь на дворе? Неужели не холодно? И почему вообще без вещей?». У девушки, действительно, с собой в руках ничего не было – ни вещмешка, ни сумки, вообще ничего. «Кто она? Медсестра? Связистка?» Никаких знаков различия на её шинели не было. Когда она распахнулась, из-под неё выглянула форменная юбка. На ногах были кирзовые сапоги. «Странная деваха» подумал Чудилин. Ещё больше странности добавилось, когда, ещё раз скосив на неё глаза, лейтенант в очередной раз на неё посмотрел. Она сидела напротив его, держась за борт, и широко распахнутыми глазами рассматривала окружающие её предметы так, как будто она их видела в первый раз.
Он, коренной житель Ленинграда, такой взгляд видел у деревенских, впервые приехавших в большой город, и по-детски удивлявшихся обилию людей на улицах города, сутолоке трамваев на перекрёстках, гудкам машин, множеству магазинов и прочим вещам, которые совершенно привычны горожанину. Точно также и житель города, оказавшись в деревне, рассматривает коров, коз, кур, и – всё интересно и необычно.
Но здесь было другое – девушка смотрела широко раскрытыми глазами буквально на всё, что её окружало: грязный кузов, брезентовые чехлы, раскисшую дорогу, кустарник и чахлые берёзки по обочинам дороги. Складывалось ощущение, что она внезапно проснувшись, оказалась в совершенно непонятном для неё месте, и не совсем понимает, где она находится.
Машину тряхнуло на очередном ухабе, девушка инстинктивно схватилась второй рукой за борт; пола шинели соскользнула с её ноги, и Чудилин увидел, что левая коленка, за которую она держалась, совершенно чистая и неповреждённая. «А где же кровь?!» мелькнула мысль «ведь была же кровь!». Девушка, словно услышав его мысль, стрельнула глазами в его сторону, поймала его вопросительный взгляд, быстро натянула край юбки на обе коленки, и снова запахнула шинель.
«Что за фокусы? Мне что, почудилось? Я же минуту назад своими глазами видел, как она разодрала коленку в кровь об доски кузова? Куда же всё делось?»
Его мысли прервало появление над лесом двух точек, которые довольно быстро росли и приближались. «Истребители, пара, идут с востока. Свои?»
Через пару секунд оба истребителя довернули в сторону машины и заметно клюнули вниз носами.
«Фрицы!» – понял лейтенант. Такое поведение истребителей означало только одно – что это пара немецких охотников, которые, увидев машину, тут же решили её уничтожить. Наши истребители над своей территорией так бы себя не вели – зачем им одинокий грузовик, тем более свой?
Лейтенант вскочил, и со всех сил заколотил по крыше кабине, крича водителю:
– Воздух! Стой!! Стой!!!
Но вместо того, чтобы затормозить и остановиться, водитель, наоборот, втопил педаль газа и полуторка, завывая перегруженным мотором, стала набирать скорость.
– Стой, идиот!! Остановись, сука!!! – в бессилии орал Чудилин, бешено колотя по крыше кабины.
Он, будучи лётчиком, прекрасно знал, какой лёгкой и простой добычей для истребителя является машина на дороге. Чтобы не вытворял водитель, как бы он не бросал машину из стороны в сторону – лётчик не промахнётся. Для него все эти вихляния машины – всего лишь судорожное мельтешение приговорённой жертвы в сетке прицела. Достаточно сделать лёгкое движение ручкой верх-вниз, дать чуть-чуть левую или правую педаль – и машина снова точно по центру прицела. Истребитель машину всегда переиграет. Атака производится в пологом пикировании. Огонь открывается с дистанции 500…600 метров и ведётся до дистанции 150…200 метров. Затем вывод из пикирования. И всё. Как в тире. Результат – 100%, спасения нет. Вариант только один – вовремя увидев самолёт, затормозить, выскочить из машины и постараться отбежать подальше – авось не зацепит. И молиться о том, чтобы лётчику было лень делать повторный заход для того, чтобы добить тех, кто успел разбежаться по обочинам.