Штиль - стр. 2
Ну как… в ее представлении все, конечно, выглядит совершенно иначе. Но я не собираюсь посвящать Тиффани во все нюансы. Она и про него узнала по чистой случайности: заметила, как я смотрю его рилсы на паре, на которой мы сели с ней вместе.
Она сказала: кстати, а ты знала, что он тоже тут учится?
Да ты что! – воскликнула я.
Ага, – подтвердила Тиффани.
Он тоже тут учится. И он тоже пошел на эту вечеринку. Еще бы не пошел.
Он здесь – в самой гуще событий, в самом эпицентре, чувствует себя, в отличие от меня, как рыба в воде. Он привык к вниманию, он любит его, нуждается в нем, и принимает с воистину королевским великодушием. Это его мир. Он, Стиви Вендел, царствует здесь, как истинное божество. Вместо тиары – спущенные на шею оливковые AirPods Max (я долго копила на такие же), вместо церемониального облачения – худи оверсайз Supreme, джинсы-багги и кроссовки Off-White, слепящие своей белизной, как и его улыбка. Вместо державы – пластиковый стаканчик ром-колы, вместо скипетра – iPhone 17 Pro Max. Стиви не выпускает его из рук – даже сейчас он лишь наполовину присутствует в этой комнате, ведь другая принадлежит его четырёмстам тысячам подписчиков в тик-ток, для которых он ведет прямую трансляцию. Ему весело. Должно быть и им.
Если бы не давление Тиффани, я наблюдала бы его в онлайне, как и остальные. Но теперь я имею счастье видеть Стиви Вендела воочию, злясь от того, что кто-нибудь постоянно маячит между нами, перекрывая обзор. Подойти ближе я не решаюсь. Я прилипла к этой стене. Мое худи – такое же, как у Стиви, но другого цвета и купленное на алиэкспресс, все взмокло. Я боюсь, что кто-то заметит темные пятна пота подмышками. Я боюсь, что кто-то заметит меня.
Я проверяю телефон – и реальность раздваивается. Благодаря трансляции Стиви, происходящее там и происходящее наяву дублируются, переплетаются. Я предпочла бы быть в своей комнате, и, завернувшись в теплый плед, все же подглядывать исподтишка. Это куда проще делать на безопасной территории, чем погрузившись в недружественную, опасную среду. И чертовка-Тиффани отказалась пойти со мной, заявив, что Стиви – мой краш, а не ее. Я ее не заставлю. Она заучка, синий чулок, ей тут никто не обрадуется.
Эй, какого хера ты онлайн? – пишет она – почему не веселишься?
Веселюсь, – печатаю я и подвисаю, выбирая смайлики, в моем представлении достаточно полно иллюстрирующие это утверждение.
Трусиха, – журит меня Тиффани. Обилие эмодзи в моем ответе не делает ее сострадательнее. Я сердито сбрасываю окно диалога, переключаясь на тикток, на трансляцию Стиви. Он, с парочкой его корешей, кривляется, подпевая песне, под которую, скорее всего, отрывались еще наши дедушки с бабушками. Но винтаж – это вайбово.
Это не самый подходящий момент, чтобы подойти – оправдываюсь я. Я же не могу ему помешать. Песня будет испорчена. Это выйдет крайне неловко, если в процессе в кадр вдруг влезет какая-то девица и… дальше я не придумала. Я без понятия, что собираюсь делать. У меня не было никакого плана, с которым бы я заявилась сюда. Вот я и стою в углу, как полная дура, кринжуя с себя самой, и не решаюсь даже пробраться через толпу, чтобы раздобыть себе выпить.
Трусиха, – повторяю я слова Тиффани.
Трусиха, трусиха, трусиха.
Глаза болят от вспышек света. Голова гудит от громкости музыки и голосов. Ладошки липкие-липкие. Я догадываюсь, что у меня вот-вот начнется паническая атака или что-то типа того. Мне нужно на воздух. Я чуть не кричу это, расталкивая людей на своем пути, лавируя между студентами, словно хрупкое суденышко среди смертоносных айсбергов.