Шпион на миллиард долларов. История самой дерзкой операции американских спецслужб в Советском Союзе - стр. 3
Перед вами история шпионской операции, которая изменила все. В центре этой истории – инженер из сверхсекретной лаборатории, специалист по бортовым РЛС, работавший в недрах советского оборонного комплекса. Движимый гневом и жаждой мести, этот человек передал Соединенным Штатам тысячи страниц секретной документации, ни разу при этом не побывав в Америке и почти ничего не зная о ней. За шесть лет он двадцать один раз встречался с сотрудниками ЦРУ на улицах Москвы – города, кишевшего группами наблюдения КГБ, – и ни разу не был замечен последними. Этот инженер стал одним из самых продуктивных агентов ЦРУ в годы холодной войны. Он обеспечил Соединенные Штаты такими разведданными, каких не поставлял ни один другой шпион.
Эта операция стала для ЦРУ признаком зрелости. Управление добилось того, что прежде считалось недостижимым: личных встреч со шпионом прямо под носом у КГБ.
А затем наступил полный крах – и не благодаря усилиям КГБ, а в результате предательства изнутри.
Чтобы понять значимость этой операции, следует вспомнить о долгой и трудной истории попыток ЦРУ внедриться в Советский Союз.
ЦРУ возникло вследствие катастрофы в Перл-Харборе. Несмотря на полученные Соединенными Штатами предупреждения, атака Японии 7 декабря 1941 года оказалась неожиданной и ошеломляющей. Тогда погибли более 2400 американцев, было потоплено или повреждено 21 судно Тихоокеанского флота США, и Соединенные Штаты оказались втянуты в войну. Разведывательная работа тогда была распределена между несколькими разными ведомствами, и никто не соединял разрозненные фрагменты в общую картину. Расследование конгресса пришло к выводу, что этот несогласованный процесс “в значительной степени и был виной” катастрофы. Создание ЦРУ в 1947 году прежде всего отражало твердое намерение конгресса и президента Трумэна предотвратить повторение Перл-Харбора. Трумэн хотел, чтобы ЦРУ проводило качественный, объективный анализ{3}.
Оно должно было стать первым централизованным гражданским разведывательным ведомством в американской истории{4}.
Но первоначальные виды на ЦРУ вскоре изменились ввиду растущей советской угрозы, которая выражалась в том числе в блокаде Берлина, в усилении сталинского контроля над Восточной Европой и в появлении атомной бомбы в СССР. Вскоре ЦРУ вышло далеко за рамки анализа разведданных: управление стало заниматься шпионажем и тайными операциями. Соединенные Штаты, проводя политику сдерживания, первоначально сформулированную в “длинной телеграмме” Джорджа Кеннана из Москвы в 1946 году[2], а затем значительно расширенную, пытались остановить попытки СССР внедриться в правительства других стран и вести там подрывную деятельность. Холодная война началась как соперничество за опустошенную войной Европу, но затем распространилась на все сферы, превратившись в столкновение идеологий, политик, культур, экономик, географии и военной мощи. ЦРУ находилось на переднем фронте в этой битве. Борьба с коммунизмом не переросла в прямые боевые действия между сверхдержавами. Она велась в тени, между войной и миром, в “глухих переулках”, как однажды выразился госсекретарь Дин Раск{5}.
Но в одно из таких глухих мест заходить было слишком опасно – в сам Советский Союз. Сталин был убежден, что победа над нацистами во Второй мировой войне продемонстрировала незыблемость советского государства. После войны он твердо и сознательно укреплял жестокую, закрытую политическую систему, которую усовершенствовал еще в 1930-х, создавая постоянное напряжение в обществе, ведя непрестанную борьбу с “врагами народа”, “шпионами”, “колеблющимися”, “космополитами” и “выродками”. Запрещалось получать книги из-за рубежа или слушать иностранные радиопередачи. Путешествия за границу для большинства людей были практически невозможны, а контакты с иностранцами, без особого на то разрешения, сурово карались. Телефоны прослушивались, почта вскрывалась, информаторы всячески поощрялись. Тайная полиция работала на каждом заводе и в каждом учреждении. Было опасно высказываться откровенно, даже в узком кругу близких людей