Шпаргалка для ленивых любителей истории. Комплект из 3 книг - стр. 7
На юного жениха тоже прошу обратить особое внимание. Уж сколько раз в романах нам встречались слова о том, что, дескать, «они – прямые потомки Плантагенетов!». Кровное родство с Плантагенетами означало более сильное право притязать на престол. Вот он и есть тот самый первый Плантагенет, родственными связями с которым так кичились аристократы в Англии. Почему такое прозвище? А из латыни. Planta genista – растение под названием дрок. Веточку дрока юный Жоффруа Анжуйский любил прикалывать к своей одежде.
Итак, Матильда выходит замуж за француза чуть ли не вдвое моложе себя и начинает рожать наследников. Бароны не в восторге, но сдержанно молчат, ибо король-то жив пока, и есть надежда, что все как-нибудь обойдется. В 1133 году Матильда рожает первого сына, Генриха, в следующем году – второго сына, Жоффруа. Старый король Генрих Первый отходит от дел, приезжает во Францию, в Руан, где Матильда живет с мужем и сыновьями, и начинает возиться с внуками. Типа надоело ему править, пора и честь знать. Больше тридцати лет на престоле просидел, наруководился досыта. А в 1135 году Генрих Первый умирает. И началось!
Стефан, тот самый, который так удачно верхом на толчке проскакал мимо неминуемой гибели, решил заявить свои права на престол. Он – сын сестры покойного короля. Он – внук Вильгельма Завоевателя. Он – ближайший наследник мужского пола в отсутствие законных детей-мальчиков у Генриха Первого. Так почему бы и нет?
Бароны, зная, что король Генрих их кинул, решили прислать ему ответочку. Раз король своего слова не сдержал, то и они не станут честь блюсти, тоже кинут покойничка. Стефан, ровно так же, как и его предшественник, метнулся кабанчиком в Винчестер, наложил лапу на казну, в чем ему помог его родной братишка Генрих, он же епископ Винчестерский, а бароны Стефана поддержали, и в декабре 1135 года он был коронован.
Как же так, дорогие мои? Генрих Первый, подозрительный, предусмотрительный, осторожный и злопамятный, не предвидел, что в ответ на обман получит от баронов горячий привет? Это с его-то характером? Как он мог так оплошать? О чем вообще думал?
Наверняка у историков и хронистов-современников давным-давно сформулирован ответ на этот вопрос и даже есть документальные подтверждения. И если бы учитель истории в школе или преподаватель истории государства и права зарубежных стран в университете обрисовал своим ученикам эту ситуацию и задал вышеуказанный простой вопрос, то мы, ученики то есть, кинулись бы ломая ноги по библиотекам в поисках ответа, перечитали бы кучу литературы и попутно узнали бы (и запомнили! И усвоили бы!) много всего нужного и важного для понимания того, как развивалось в ту эпоху государственное строительство и право. Но не попалось на нашем жизненном пути таких преподавателей…
И вопрос о Вильгельме Завоевателе можно было бы задать: почему он именно так поделил свое наследство? Почему старшему сыну – Нормандию, а среднему Англию?
И про гибель Рыжего Руфуса Вильгельма можно было спросить: что ж там на самом деле-то произошло? И приложил ли обиженный младшенький руку к гибели старшего брата?
Эх, много чего полезного мы узнали бы, кабы учили нас по-другому! А ведь таких интересных для юных умов вопросов в истории великое множество. Глядишь, и предмет изучали бы с увлечением.