Шмяк! - стр. 33
– Патриций Ветинари играет. А я никогда не увлекался, – сказал Ваймс[4]. – Кстати, Мудрошлем – необычная фамилия для гнома. Вы, случайно, не родня Мудрошлемам из Сального проезда?
Он всего лишь намеревался разбить лед добродушной репликой, но с тем же успехом мог непристойно выругаться. Мудрошлем потупился и забормотал:
– Э… да… но для грага… даже для новичка… все гномы – его семья… Это не… честное слово…
Он замолк, и тут у него в мозгу, видимо, что-то щелкнуло. Он бодро поднял глаза.
– Хотите кофе? Сейчас принесу.
Ваймс открыл рот, чтобы отказаться, но не стал. Гномы варят хороший кофе, и из соседней комнаты уже доносился аромат. И потом, тревога, которую излучал Мудрошлем, наводила на мысль, что гном сегодня уже потребил немало кофеина. Если поощрить его выпить еще, хуже не будет. Ваймс внушал подчиненным: люди всегда волнуются в присутствии стражника, который знает свое дело, и тот, у кого нервы не в порядке, наверняка сболтнет лишнее.
Пока гнома не было, Ваймс окинул комнату взглядом и увидел слова «Энциклопедия «Кумской битвы» на корешке книги, наполовину скрытой под бумагами.
Снова проклятая долина, на сей раз в окружении дополнительной тайны. Сибилла тоже купила экземпляр «Энциклопедии», как и большинство читающей публики в городе, и потащила Ваймса смотреть эту злополучную картину в Королевском музее изящных искусств.
Картина с секретом? Да ладно. Каким образом какой-то чокнутый молодой художник сто лет назад узнал тайну битвы, случившейся за тысячу лет до его рождения? По словам Сибиллы, в «Энциклопедии» говорилось, что Плут нашел на поле боя некий предмет, который оказался зачарованным. Голоса внушили художнику, что он цыпленок, ну или типа того.
Гном принес кофе, немного разлив на стол, потому что руки у него дрожали. Ваймс сказал:
– Я должен видеть грага Бедролома, сэр.
– Прошу прощения, но это невозможно.
Ответ прозвучал ровно и бесстрастно, как будто гном долго тренировался. Но в его глазах что-то мелькнуло, и Ваймс взглянул на забранную решеткой отдушину в стене.
Ангва слегка кашлянула. «Так, – подумал Ваймс. – Нас подслушивают».
– Мистер Мудрошлем, – сказал он, – у меня есть причины полагать, что на территории Анк-Морпорка совершено серьезное преступление. Точнее сказать, под территорией, – добавил он. – Но в любом случае в Анк-Морпорке.
И вновь странное спокойствие выдало Мудрошлема. Взгляд у него был затравленный.
– Очень жаль это слышать. Каким образом я могу вам помочь?
«Так, – подумал Ваймс. – Я, кажется, предупредил, что не играю ни в какие игры».
– Покажите труп, который вы держите внизу, – потребовал он.
И до неприличия обрадовался испугу Мудрошлема.
А теперь пора надавить. Ваймс извлек значок.
– Вот мои полномочия, мистер Мудрошлем. Я обыщу дом. Но предпочел бы сделать это с вашего позволения.
Гном дрожал, от страха или от волнения – а может быть, от того и другого.
– Вы вторгнетесь в наши помещения? Нельзя! Гномьи законы…
– Это Анк-Морпорк, – повторил Ваймс. – Сверху ли, снизу ли. И мой приход сюда – не вторжение. Вы не шутя хотите сказать, что я не вправе обыскать подвал? А ну-ка отведите меня к грагу Бедролому, или кто там у вас главный. Немедленно!
– Я… я отказываюсь выполнить вашу просьбу!
– Это не просьба!
«Вот она, наша Кумская долина в миниатюре, – подумал Ваймс, глядя ему в глаза. – И ни один не отступит. Мы оба думаем, что правы. Но