Шлепни ведьму! или Голый маг - это к свадьбе! - стр. 25

Переодевшись в ванной комнате, высунула нос в комнату. Кассиан уже лежал в постели. И чего мне опасаться? В самом деле, я не трусиха! Вздернула нос повыше и прошествовала к постели – с таким видом, будто делала это уже тысячи раз.

- Ну, поговорим? – муж повернулся на бок и улыбнулся, когда я нырнула под одеяло.

- О чем? – осведомилась с опаской.

- О тебе, - предложил с энтузиазмом. – Расскажешь о себе?

- Хороший вопрос мужа жене! – фыркнула я. – Поздновато немного для этого, не находишь? Это из репертуара первого свидания скорее уж.

- У нас все немного не как у нормальных пар, ну и пусть!

- Мы вообще не пара.

- Как это? Мы в одной постели лежим, ведьмочка!

- Это легко исправить, - намекнула прозрачнее некуда.

Может, еще не поздно спуститься в гостиную – за кочергой? Как-то сны крепче будут, если она рядом будет стоять, готовая в случае необходимости отразить нападение неприятеля, так сказать.

- Сразу репрессии, - вздохнул Кассиан. – Я еще и нарушить ничего толком не успел.

- Ага, значит, нарушения в планах? – прищурилась с подозрением и натянула одеяло до подбородка. – Только попробуй попробовать!

- Вот как вас женщин понять? – маг нахмурился. – Пристаешь – репрессии, не пристаешь – обиды. Знаешь, как это сложно для мужской психики?

- Можем все упростить, – я приподнялась и прижалась к нему, уложив на спину.

- Обожаю, когда все просто, - промурлыкал довольно.

- Замечательно! – нежно улыбнулась и, перегнувшись через мужа, задула свечку на прикроватной тумбочке. – А теперь самое простое – давай спать! Спокойной ночи!

Стараясь не хихикать, легла на своей половине и накрылась одеялом.

- Точно говорят, хорошее дело браком не назовут, - недовольно пробурчал Кассиан.

- Раньше надо было думать, - фыркнула в ответ и с удовольствием зевнула. – Спокойной ночи!

11. Глава 11 Магические постраданцы

Огонь, свернувшийся рубиновым змеем в объятиях очага, наполнял гостиную темнотой цвета жженого сахара. Сонные тени плавно покачивались по углам, как водоросли в стоячей воде пруда, который постепенно зарастал ряской. Голыми ступнями я ощущала, как продавливается под ногами ворс ковра.

Перед камином стояло старое папино кресло – то самое, которое мама перенесла в свою комнату после его смерти и никому не позволяла к нему прикасаться. Я видела макушку того, кто сидел на нем. Пламя рыжими искорками подсвечивало волосы, задавая мне загадку.

- Папа?.. – позвала тихо, но ответа не последовало. – Гриэр?

- Привет, сороконожка, - от этого голоса сердце сжалось в тоске.

- Так скучала по тебе, - сказала, подойдя к брату. – Почему ты так редко мне снишься? – вгляделась в лицо, в котором помнила каждую черточку, но особенно любила глаза – такие добрые, выражающие все мысли Гриэра.

- Прости, сороконожка, - во взгляде протаяла вина и любовь. – Здесь свои законы.

- У тебя все хорошо? – я села на ковер, спиной к очагу.

- Да, а вот у тебя – нет.

- Что это значит? – озадаченно склонила голову на бок, хмурясь.

- Зря ты сюда приехала, Эля, - глаза брата наполнились тревогой. – Уезжай, или…

- Или что?

- Быть беде, сороконожка.

- Я не понимаю, объясни!

- Нет времени, - он вцепился в подлокотники.

Но они вдруг превратились в шипящих змей и обвили его руки.

- Беги от нее, Эля! – выкрикнул брат.