Школьный вальс - стр. 38

- Обычно девушкам руку подают, а не хамят, - фыркаю в ответ.
- Обычно девушки на коленях другим делом занимаются, - развязно подмигивает Клюев, медленно скользя по мне оценивающим взглядом.
***
Рома Клюев - звезда хоккея, капитан команды, гордость университета и заносчивый говнюк. Девушки слетаются на него как мухи… сами понимаете на что. И уж очень бесит тупицу, что я не в клубе его поклонниц. Все бы ничего, если бы мой брат близнец, накануне отбора в хоккейную команду, не сломал руку. Теперь он умоляет меня пройти за него отбор, ведь я занималась женским хоккеем. Вопрос теперь в том, как себя не выдать?

11. Глава 11

Нина

Ненавижу Носову. Надеюсь, для нее приготовлен отдельный котёл в аду, иначе все мои страдания напрасны.

— Да ладно тебе, Нина, все не так уж плохо, — робко улыбается мне Настя Ершова.

«Не так уж плохо» — преуменьшение века, и судя по неуверенному лицу Ершовой и ее попыткам задержать дыхание от меня разит как от помойки.

Даже не знаю, что хуже: запах или вид костюма, который двадцать минут назад вручила мне королева зануд. Да ещё и с таким видом, будто он от дольче габбана, а не снят напрокат у аниматоров. От него ужасно воняет старьем и плесенью, и я просто надеюсь, что не подцеплю какую-нибудь заразу. У осла отвратительно большая челюсть и голова, которая закрывает пол моего лица. Получается, я бесформенное нечто с ослиной головой. Кроме того, что это абсолютное уродство и издевательство, когда я надеваю эту «голову» мне ничего не видно и практически нечем дышать. С другой стороны, и хорошо, что моего лица не видно. Даже если кто-то и захочет сделать фото, меня на нем узнать будет невозможно. Спасибо тебе, господи!

Насте достался костюм кота, Литвинову трубадура, пса Антипову, а Носовой принцессы. Просто сама скромность. По ее мнению, она поёт лучше всех, и именно поэтому этот костюм достался ей. У меня, к слову, тоже в песне есть слова. Хотите знать, какие?

«Е е-е е-е!»

Ненавижу гадину!

— Все готовы? — откидывая парик длинных белых волос и поправляя корону на голове, интересуется Тоня.

Я бы ей эту корону… подправила!

— Да…

— Ага…

— Угу…

Без особого энтузиазма мычим, безнадёжно вздыхая.

Ладно, десять минут позора можно пережить, забыть и никогда не вспоминать.

— Отлично! — буквально подпрыгивая от нетерпения, восклицает Носова. Говорю ж, у неё не все дома. — Тогда вперёд, ребята! Устроим детишкам праздник!

Мы кисло переглядываемся и встаём каждый на свои позиции, Тоня делает пас рукой звукорежиссеру чтобы тот включал музыку, и младшеклассникам чтобы поднимали портьеры. Обводит нас пристальным взглядом и шикает на меня, указывая пальцем на голову.

Проклятье!

Сцепив зубы, опускаю голову осла, отчего весь мир погружается в темноту. Музыка начинает играть, поёт трубадур, потом моя коронная фраза: «Е е-е е-е!», после чего мы уходим за кулисы, пока Тоня с Литвиновым разыгрывают смешные сценки.

Я буквально вываливаюсь со сцены, срываю с себя голову и вдыхаю свежий воздух. Ну как свежий… Такое впечатление, что этим костюмом здесь провоняло все.

К моему счастью, я участвую лишь в двух сценках. В одной из которых вся шутка заключается в том, что я упёртый осел, который не хочет идти. Просто, блин, прекрасно! Казалось бы, ничего унизительней уже быть не может… А нет! Более унизительно — это выступать под абсолютную тишину. Никто не смеётся. Никто.