Школа Лысой Горы. Мой прекрасный директор. - стр. 63
Припарковавшись у ворот, Игнат первым делом увидел бабку Агафью: та сидела с суровым видом на пне недавно спиленного старого тополя. Около нее стояло четыре ведра воды. Из дома валил дым коромыслом. Слышалось громыхание и вскрики. Старый пес забился в конуру и неодобрительно порыкивал в ответ на каждый звук.
– Не брехай, старый. Аль не видишь – учится девица, ей поддержка нужна, а не укоризна, – ворчала бабка, но пес продолжал рычать и повизгивать, а при виде нового столба дыма, вырвавшегося из открытой двери, оглушительно залаял.
Тут в распахнутые двери вывалилась юная горожанка – надсадно кашляя и утирая льющиеся градом слезы полой футболки.
– Заливаем? – деловито спросила Агафья, ухватывая два ведра за ручки.
– Нет, все нормально. Наконец-то в трубу дым пошел, – прохрипела Василиса.
– Никак, ты вьюшку повернуть догадалась? – хмыкнула Агафья, смотря на потянувшийся из трубы дымок.
– Догадалась, – откашлявшись, выговорила Василиса.
– Я тебе сразу сказала – первым делом проверь, открыта ли вьюшка! – наставительно сказала Агафья.
– Забыла, – повинилась Василиса.
– Теперича не забудешь, – менторским тоном ответила Агафья.
Игнат вмешался:
– Что у вас творится? – с любопытством спросил он.
– А то не видишь? Курс молодого сельского специалиста, выживание в суровых деревенских условиях, – ответила Агафья. – Начали с растопки печи. Успехи скромные, но опыт – дело наживное, четыре дня в запасе у нас есть.
– Четырех может не хватить, – уныло заметила Василиса. – Похоже, я совсем не приспособлена к реалиям сельской жизни. Я тут комплекс неполноценности заработаю.
– Это не комплекс, это верная оценка своих возможностей, – проворчала Агафья. – Городские все безрукие и к жизни в деревне не приспособленные. Даже псы из больших городов – не чета нашим собакам. Помню, давно – лет тридцать назад – приехал к нам в село один паренек на лето: дом снял, всё говорил, что хочет приобщиться к настоящей природе. Кобеля с собой привез – большую лохматую псину. Гулял с ней на поводке и хвастался, какая у него собака умная: деревенские псы всякий трактор облают, а его пес спокойно на машины реагирует, не гонится за ними, напасть не пробует. Так и ходил гоголем, пока на его пути конная повозка не встретилась. Городской пес как увидел коня, так и взвыл дурным голосом при виде такой огромной невиданной животины, так и метнулся в канаву, от греха подальше. А у хозяина-то поводок на руку намотан – вот и слетел он в канаву вслед за псом, только зенки злые поверх травы видать было. Так и сидели оба в канаве, пока коня запрягали, – пес наотрез вылезать отказался. Ох и долго он потом пса из этого рва вытаскивал, уж так тот упирался всеми лапами. Конь давно по своим делам ускакал, а пес все на свет вылезти боялся. Приобщились к настоящей природе, одним словом.
Курс молодого специалиста пошел своим чередом. Опасливый Игнат предусмотрительно предложил уроки растопки печи перенести из дома в баню: во-первых, колодец рядышком, а во-вторых – баню не так жалко. Смотря на второй день на сизые клубы дыма, валящего из бани, и выскакивающую с красными слезящимися глазами Василису, бабка Агафья сказала жалостливо:
– Подумай еще раз, девонька, может, лучше у нас поживешь, а? Всем спокойней будет! – Но Василиса упрямо мотнула головой (кашель не давал ей выразить иначе стремление к самостоятельной жизни), и Агафья задумчиво обратилась к Игнату: – Ты б узнал, милок, какой штраф за порчу и сжигание служебного жилья положен.